Вячеслав ШЕВЦОВ, Владимир КИРДЯШКИН: ФРЭЛА — факультет комплексный и закрывает все направления радиотехники и создания радиосистем
БОСС-профессия | Юбилей
Текст | Юрий КУЗЬМИН , Александр ПОЛЯНСКИЙ
Фото | МАИ
Факультет радиоэлектроники летательных аппаратов (ФРЭЛА) — один из ведущих в Московском авиационном институте (Национальном исследовательском университете), чья сильнейшая научная школа известна далеко за пределами нашей страны. 1 октября 2016 года прославленный факультет отметит свое 70-летие. О том, чем живет сегодня ФРЭЛА, и о планах его развития нам рассказали исполняющий обязанности ректора МАИ 1, заведующий кафедрой «Инфокоммуникации» ФРЭЛА, доктор технических наук, профессор Вячеслав Алексеевич Шевцов и декан факультета радиоэлектроники летательных аппаратов, кандидат технических наук Владимир Владимирович Кирдяшкин.
— Вячеслав Алексеевич, Владимир Владимирович, осенью будет отмечаться 70-летие факультета радиоэлектроники летательных аппаратов МАИ. С какими достижениями ФРЭЛА встречает этот юбилей?
Владимир Кирдяшкин: Факультет радиоэлектроники летательных аппаратов — один из крупнейших в МАИ. Ежегодный набор на первый курс у нас составляет 320–340 человек.
Сегодня на ФРЭЛА существует восемь кафедр, закрывающих все специальности и направления подготовки в области радиотехники и радиоэлектроники. Кроме того, в настоящее время в дополнение к ним на факультете работают три базовые кафедры, созданные вместе с ведущими предприятиями отечественной радиоэлектронной промышленности.
— Кафедры целевой подготовки?
В.К. Да, специализированной целевой подготовки, чтобы определенная часть наших выпускников уже сразу после окончания вуза была адаптирована к работе на конкретных предприятиях отрасли.
В прошлом году на ФРЭЛА состоялся первый набор в магистратуру. В нее мы приглашаем как своих студентов, которые заканчивают бакалавриат, так и выпускников других факультетов. Кстати, в 2015 году практически все наши выпускники-бакалавры продолжили обучение в магистратуре — не только в нашей, но и в других вузах.
— А насколько вообще востребована сейчас радиоэлектроника?
В.К. Востребованность весьма высокая. Радиоэлектроника — это такая наука, которая идет даже не семимильными шагами, а гораздо быстрее.
Спрос на специалистов в области радиоэлектроники сейчас очень велик, причем как по системным направлениям (на ФРЭЛА к ним относятся радиоэлектроника и радиотехника), так и по прикладным — это, например, конструирование, инфокоммуникации. Работодатели, не скрою этого, стоят в очереди за нашими выпускниками.
— А кто эти работодатели? Ведь совсем недавно казалось, что отрасль находится в предсмертном состоянии — больше половины ее предприятий приостановило работу еще в 90-е годы.
В.К. Мы ориентируемся на все предприятия авиационной и радиотехнической промышленности, эта сфера сегодня развивается достаточно активно. У этой отрасли теперь открылось второе дыхание, предприятия выполняют широкий круг работ, и их продукция может использоваться как в гражданской, так и при необходимости в военной сфере. Есть и компании, работающие лишь на гражданские нужды. Так что специалисты, которых выпускает ФРЭЛА, требуются везде.
Среди работодателей, с которыми сотрудничает ФРЭЛА, — крупнейшие предприятия отрасли ВПК и радиоэлектроники. Например, АО «Концерн ВКО “Алмаз — Антей”» — весь холдинг, в том числе и ПАО «НПО “Алмаз”», а также ОАО «Радиотехнический институт имени академика А.Л. Минца», АО «ЦНИРТИ имени академика А.И Берга», фрязинское АО НПП «Исток имени Шокина». Всего мы работаем с 50–60 предприятиями отрасли. Часть из них — ГУПы, часть — акционерные общества. Кроме того, многих наших студентов, поскольку они получают подготовку как по вычислительной технике, так и по программированию, пытаются переманить к себе ИТ-компании.
Так что проблем с трудоустройством у выпускников не возникает. При этом, по данным прошлого и позапрошлого годов, порядка 45% наших первокурсников поступили на факультет по целевому набору, заключив контракты с предприятиями-работодателями, куда они будут должны прийти работать после окончания вуза.
— С какими факультетами других вузов конкурирует сегодня ФРЭЛА?
В.К. Наиболее близки нам некоторые специальности МГТУ имени Баумана. Там есть направления, максимально похожие на то, чем занимается наш факультет. Но прямой конкуренции между нами нет.
— На ФРЭЛА работает восемь кафедр. Наверное, среди их направлений и специализаций имеются и такие, которые сейчас не очень популярны? Насколько востребованы, скажем, такие специализации, как электронно-вычислительные средства и информатика (где факультет не совсем профильный), конструирование, технология и производство радиоэлектронных средств или, к примеру, радиолокация?
Вячеслав Шевцов: ФРЭЛА — факультет комплексный и закрывает все направления радиотехники и создания радиосистем. И говорить о том, что специализации какой-то кафедры востребованы в большей степени, а какой-то в меньшей, неправильно. Все кафедры факультета работают в единой связке, актуальны все их направления и специализации.
Практически все авиационные и космические программы разрабатываются ради того, чтобы нести полезную нагрузку. Полезная нагрузка — это управляемый интеллект, который реализуется вычислительными средствами и средствами коммуникации. «Мозги» тех объектов, которые есть в космической и авиационной отраслях, создают радисты-информационщики. Готовит таких специалистов кафедра 403 «Электронно-вычислительные средства и информатика», она же обеспечивает базовую подготовку по информатике, информационным технологиям, микропроцессорным средствам и технической кибернетике по всем специальностям факультета.
Радиосистема — это комплексный объект, который реализуется и программными средствами, и технологиями, причем технологиями не просто элементной базы, но и конструирования радиотехнических авиационных и космических систем, требующих особого подхода к теплообмену, габаритам, энергопотреблению и прочему. Поэтому подготовка будущих специалистов в области конструирования и технологии радиоэлектронных средств, которой занимается наша кафедра 404, — неотъемлемая часть работы факультета.
Что же касается радиолокации, то это традиционный «конек» и МАИ, и ФРЭЛА. В настоящее время эта кафедра, 401-я, носит название «Радиолокация и радионавигация», поскольку эти два направления сегодня неотделимы друг от друга. Специалисты по ним весьма востребованы в авиационной и ракетно-космической промышленности.
Это то, что касается нужд работодателей. Если же мы возьмем НИР и ОКР, которыми занимается ФРЭЛА, то наука и технологии ныне ушли так далеко, что силами одной кафедры тут сделать уже ничего невозможно. Так что в этой работе у нас участвуют специалисты всех кафедр.
— Кстати, Вячеслав Алексеевич, в 2008 году на факультете появилась новая кафедра — «Инфокоммуникации», 408-я, которую возглавили вы. Какова была цель ее создания?
В.Ш. Это направление выделилось из 402-й кафедры «Радиосистемы и комплексы управления, передачи информации и информационная безопасность». Таково требование времени: если раньше инфокоммуникации являлись небольшим сегментом, связанным в первую очередь с телеметрией и речевой связью, то теперь передача данных в сетевых структурах — один из основных аспектов обеспечения деятельности интеллектуальных радиотехнических систем летательных аппаратов, о которых я только что говорил.
Необходимость выделения новой кафедры как отдельного научного и учебного направления была обусловлена также стремительным развитием отрасли телекоммуникаций, в частности в области сотовой связи, беспроводного широкополосного доступа, телематики и спутниковых систем навигации.
— Если говорить об армейской тематике, какие радиоэлектронные специальности сегодня наиболее востребованы?
В.К. На этот вопрос можно ответить однозначно. Наиболее востребованная специальность — это «Радиоэлектронные системы и комплексы». Причем здесь у нас реализуется шесть специализаций: радиолокация и радионавигация; радиосистемы и комплексы управления; радиоэлектронные системы передачи данных и связь; радиоэлектронная борьба (РЭБ); устройства СВЧ и антенная техника; и шестая специализация — лазерные техники и лазерные технологии. Именно на эту специальность у нас есть набор от учебно-военного центра. Выпускники получают и гражданскую, и военную специальности, набор по этой специализации — примерно 120 человек, и еще порядка 30 человек мы набираем дополнительно в этот учебно-военный центр. По окончании института таким выпускникам присваивается звание офицеров. Это работает как механизм целевого набора, но по заказу Министерства обороны.
— Сейчас очень много говорят об инновационных российских разработках в области средств РЭБ, в частности о технологиях, основанных на использовании радиооптических фазированных антенных решеток. Средства РЭБ действительно у России настолько сильные, что конкурировать с ними не может никто в мире?
В.Ш. Разработки в сфере РЭБ у России очень мощные. Дальше обсуждать не будем — это под грифом «Совершенно секретно».
В.К. Именно актуальность темы радиоэлектронной борьбы привела нас к выделению направлений РЭБ, устройств СВЧ и антенной техники в качестве отдельных специализаций. Современные антенные системы и устройства — это в том числе и фазированные антенные решетки (ФАР), и активные фазированные антенные решетки (АФАР), которые при меньших габаритах позволяют получать лучшие результаты. Кроме того, АФАР, конечно, тематика сегодня совсем не бытовая, хотя если говорить о перспективных направлениях, то за такими разработками будущее.
В.Ш. Я хотел бы немного остановиться на антенных системах и устройствах. Это моя гордость: еще будучи деканом ФРЭЛА я мечтал развить практическую базу антенного направления на нашем факультете, поскольку эта школа традиционно оставалась у нас достаточно сильной. Получив средства в рамках реализации программы МАИ как Национального исследовательского университета, мы построили на факультете, уже в новом корпусе, безэховую камеру, сертифицировали ее и теперь проводим измерения антенных систем по заказам, в том числе и по заказам промышленности.
В этой области у нас есть и свои разработки. На базе ФРЭЛА действует Совместный объединенный центр по разработке радиолокаторов для авиационной техники. Там мы, в частности, создали уникальный образец радиолокатора, аналогов которому в России нет. Сейчас он выходит на госиспытания и пойдет в серийное производство. Предполагается, что такие радиолокаторы будут устанавливаться на вертолетах и беспилотниках.
— А как вообще теперь обстоят дела с НИР, которые ведутся в рамках факультета? Выделите, пожалуйста, ключевые направления.
В.Ш. Одно из ключевых направлений НИР — это радиолокация, о которой я только что рассказал. Оно включает работу над радиолокаторами для беспилотников, вертолетов и для малой техники весом 22 килограмма. Аналогов таких систем в России нет. В работе задействованы практически все кафедры факультета. Совместный объединенный центр привлекает к работе также и представителей других факультетов МАИ и профильных предприятий. Измерения и настройки мы проводим на базе собственной измерительной лаборатории. Это очень большой и перспективный проект.
— Который к тому же позволяет факультету зарабатывать деньги?
В.Ш. Конечно. Мы работаем по заказам предприятий на конкретную технику.
В.К. Тут нужно добавить, что сегодня заказчику, может быть, даже не так интересны НИРы, сколько опытно-конструкторские работы факультета. И на протяжении последних нескольких лет ФРЭЛА уделяет ОКР большое внимание. Помимо профильных кафедр у нас есть собственные лаборатории.
При этом, особенно после того как на факультете появились безэховая камера и измерительная лаборатория, мы в силах выпускать и опытные образцы — по крайней мере непосредственно для тех опытных разработок или тех деталей, которые разрабатываем сами. Например, если говорить о том уникальном радиолокаторе, о котором упомянул Вячеслав Алексеевич Шевцов, то мы вполне способны организовать здесь институтскими силами мелкосерийное производство.
— Что происходит с кадровым составом на факультете? Не секрет, что многие российские вузы теперь испытывают определенные проблемы: это и дефицит специалистов, и серьезный возрастной разрыв между преподавателями. Вас это беспокоит?
В.К. Больших проблем у нас нет. Средний возраст на факультете хотя и остается довольно высоким, но понемногу снижается. И сейчас практически на всех наших кафедрах работает достаточно много молодых сотрудников.
— Молодежь охотно идет работать в систему высшего образования?
В.К. Мы стараемся их заинтересовать, предложить хорошие условия.
В.Ш. МАИ централизованно реализует программу целевой аспирантуры. В ее рамках с аспирантом заключается договор, по которому он, успешно окончив за три года аспирантуру и защитив диссертацию, не менее трех лет должен проработать на своем факультете в качестве преподавателя. На протяжении трех лет обучения такому аспиранту выплачивается дополнительная стипендия. Если основная стипендия составляет порядка 3 тыс. рублей, то дополнительная — это еще 10 тысяч. Плюс к этому мы требуем, чтобы кафедры привлекали целевых аспирантов к НИР, то есть они имеют возможность что-то заработать и там.
За время действия этой программы институт выпустил порядка 70 таких целевых аспирантов, которые сегодня работают у нас преподавателями. И ФРЭЛА активно пользуется этим инструментом, для того чтобы «выращивать» для себя новых сотрудников.
Кроме того, в МАИ действует программа поддержки молодых преподавателей. Она включает в себя и предоставление жилья, и дополнительные выплаты таким сотрудникам. Не последнюю роль в мотивации молодых преподавателей играет и возможность их участия в НИР.
— А преподавать молодежь умеет? Всетаки преподаватель — это даже не знания, которыми обладает такой сотрудник, а в первую очередь умение заинтересовать слушателя своим предметом и мотивировать его к обучению.
В.Ш. Да, такие энтузиасты еще есть (улыбается).
В.К. У нас молодые преподаватели совмещают преподавательскую работу с деятельностью в НИР и ОКР. И это очень полезно, потому что так они могут передавать студентам современные знания, рассказывать о том, чем они сейчас занимаются. Ну а тем, кто пока плохо умеет преподавать, поможет опыт. Учится наша молодежь достаточно быстро.
— В советское время ФРЭЛА славился хорошей математической подготовкой, тогда из его стен выходили фактически готовые математики и статистики. И преподавали эти дисциплины известные на всю страну корифеи науки. Традиционно сильной была на радиофакультете МАИ и физика. А теперь какая ситуация с базовыми дисциплинами?
В.К. Так и осталось. Вообще без хорошей математической и физической подготовки учиться на радиофакультете сложно. К счастью, у нас еще работают корифеи этих наук «старой школы». Они заставляют студентов учиться и передают свои подходы молодым преподавателям. Да и молодежь у нас есть очень сильная по математике.
Правда, мы сейчас стараемся давать студентам больше прикладных основ применения фундаментальных наук, сразу же демонстрируем, как работают эти сложные формулы на практике. В наше время это просто необходимо. Но, конечно, первый курс полностью загружен фундаментальной математикой и физикой. Причем, как и раньше, у нас в математическую подготовку в обязательном порядке входят и математический анализ, и линейная алгебра, и теория вероятностей, и теория функций. К сожалению, в современной российской школе все это дается в меньших объемах по сравнению с тем, что было в советской. Так что нам приходится наверстывать.
— А насколько вообще готов современный абитуриент к обучению техническим специальностям? Ведь не секрет, что уровень тех, кто раньше поступал в вуз с физикоматематической подготовкой советской школы, был значительно выше уровня современных абитуриентов, сдающих ЕГЭ?
В.Ш. Что говорить, конечно, подготовка в школе упала. ЕГЭ — тема сложная, этот механизм еще совершенствуется, и я бы не стал возлагать всю вину на него.
У МАИ есть достаточно большое количество так называемых базовых школ, где мы начинаем готовить себе будущих абитуриентов. Эта работа, в частности, включает дополнительную подготовку по математике, физике, информатике.
— При МАИ раньше имелась физико-математическая школа. Она осталась?
В.Ш. Да, осталась. Это физико-математическая школа для одаренных детей. Кроме нее у нас есть подготовительные курсы, а также базовые школы, о которых я только что сказал: там и профориентация, и начальная фундаментальная подготовка. Те, кто получил эту дополнительную подготовку, конечно, лучше ориентируются в предметах, став нашими студентами. Тем, кто поступил в МАИ без нее, тяжелее. Кто-то выживает, кто-то нет, процент отчислений с первых курсов из-за математики и физики в институте достаточно высокий.
Виноваты ли в этом ЕГЭ, школьные программы или кадровое обеспечение в среднем образовании, я не могу точно сказать. Ответ на этот вопрос, наверное, будет комплексным. Повторю: я бы не стал списывать все огрехи в нашем школьном образовании на ЕГЭ.
— Проблемы и в программе, которая была скорректирована, и в учительских кадрах?
В.К. Да. А может быть, еще и в воспитании самих школьников. Теперь все не так, как когда-то в Советском Союзе.
В.Ш. И мотивированность школьников, и их мировоззрение сегодня другие. Все они сейчас сидят на компьютерах. У молодежи и мышление ныне совершенно другое, не такое, каким обладали мы. Мы учились по книгам, а они — по интернету.
— Да, им по книгам рыться не надо: ткнул в «Википедию» — там тебе все расскажут.
В.К. Верно. По книге нужно найти ответ и понять, откуда он. А современная молодежь привыкла получать готовый ответ, но пути к нему не понимает. Это реалии века информатизации. Данность, которую следует принять и научиться работать в ее условиях.
— Когда-то ФРЭЛА находился на так называемой малой земле МАИ — исторической территории института на развилке между Волоколамским шоссе и улицей Генерала Панфилова. Несколько лет назад факультет переехал в новый корпус на основной территории. Как прошел переезд?
В.К. Сами понимаете, один переезд равен двум пожарам, и проходил он трудно. Начало переезда пришлось на то время, когда деканом ФРЭЛА был Вячеслав Алексеевич, который изначально поставил этот процесс на правильные рельсы. А основная нагрузка легла на плечи Константина Юрьевича Гаврилова. Он возглавлял факультет с 2007 года по 2013-й. Так что моими предшественниками была проделана колоссальная работа. Мне же досталось уже немного. Конечно, первое время на новом месте у нас наблюдались «детские» болезни, но мы с ними достаточно быстро справились.
— Скучаете по «малой земле»?
В.К. Вы знаете, поначалу, может быть, было морально трудно — все-таки многие наши преподаватели провели на «малой земле» практически всю свою профессиональную жизнь, да и я сам учился и работал там с 1995 года. Однако мы освоились. Все кафедры устроились. Помещений, правда, у нас сейчас меньше, чем раньше, хотя мы надеемся, что это временно.
— У 6-го корпуса — «малой земли», где до этого размещался ФРЭЛА, очень интересная архитектура. Это ведь начало 1930-х годов, если не ошибаюсь?
В.Ш. Да, это здание построено в форме шестеренки. Есть план его реконструкции как исторического памятника.
Часть «малой земли» уже реконструирована. Сегодня там находится общежитие достаточно высокого уровня. Под общежития будут реконструированы и другие здания на этой территории. Кроме того, есть план постройки там же высотного здания, и это тоже общежитие. Вообще расширение сети общежитий весьма важно для МАИ, поскольку из глубинки к нам приезжает немало талантливых молодых людей.
— Иногородних студентов в МАИ много?
В.Ш. Мы постепенно увеличиваем их число. У таких абитуриентов и баллы ЕГЭ повыше, они и талантливы, и мотивированны, и настойчивы. И число иностранных студентов у нас растет.
— А какие государства сегодня представляют иностранные учащиеся?
В.Ш. Много студентов из Юго-Восточной Азии — Малайзии, Мьянмы, Вьетнама. Есть студенты из арабских стран. Возобновился приток студентов из Ирана.
— Студенты из стран СНГ учатся сейчас в МАИ?
В.Ш. В основном это граждане Казахстана. Они составляют достаточно большой процент студентов филиала «Восход» МАИ в городе Байконур.
— В 2015 году в качестве структурного подразделения к МАИ присоединился ФГБОУ ВПО «МАТИ — Российский государственный технологический университет имени К.Э. Циолковского» (МАТИ). С какой целью это было сделано и к чему привело объединение?
В.Ш. Вы знаете, из всех объединений вузов, которые прошли за последнее время, объединение МАИ с МАТИ мне представляется наиболее логичным. Потому что когда-то МАТИ как институт, занимавшийся аэростатным направлением, вышел из МАИ. Теперь с его присоединением МАИ замкнул полный цикл направлений и компетенций в области авиационной и ракетно-космической техники.
МАТИ — это мощная технологическая и материаловедческая школа. Там и литье, и металлы, и композиты, и технологии, и сварка. Наше объединение дополнило сильно недостающую нишу МАИ — технологические направления в нашем вузе присутствовали всегда, но они не имели сильного развития.
Конечно, в МАТИ и МАИ есть направления, которые в какой-то части дублируют друг друга, однако все равно это самостоятельные школы со своими заделами, со своими исследованиями, со своими научными контактами. Сейчас мы знакомимся друг с другом, объединяем интересы и коллективы. Преподаватели и кафедры с интересом общаются между собой. Мы все понимаем, что академическую структуру неизбежно придется менять и оптимизировать, но подходим к этому конструктивно.
— Это объединение как-то затронуло ФРЭЛА?
В.Ш. Еще нет, хотя коснется обязательно. В МАТИ тоже есть и технологическая кафедра, и связная кафедра, правда, они там совершенно другие. Я думаю, что соответствующие кафедры ФРЭЛА и МАТИ дополнят друг друга.
В.К. Мы надеемся на тесное и плодотворное сотрудничество. Мне кажется, вхождение этих кафедр МАТИ, где хорошо отработан весь технологический процесс, в состав МАИ неплохо дополнит институт с точки зрения как процесса обучения, так и выполнения НИР и ОКР. В этом случае мы смогли бы создать замкнутую цепочку направлений и специализаций.
1 К моменту сдачи номера в печать, 16 июня на общей конференции работников и обучающихся Московского авиационного института (Национального исследовательского университета) ректором МАИ был избран известный авиаконструктор и организатор авиационной промышленности Михаил Асланович Погосян.