Ложная цель
Рубрика | Сюжет месяца / Деловой климат
Текст | Иван ОСЯНИН, к.э.н.
Контроль над инфляцией в последние месяцы стал одним из главных предметов заботы финансовых властей — отсюда ужесточение финансовой политики. Однако основное внимание нужно уделять восстановлению роста, а не таргетированию инфляции.
Еще в конце лета Минэкономразвития и Центробанк объявили о повышении прогнозных величин инфляции с планируемого целевого показателя в 6% до 7–7,5%. Однако в конце октября были опубликованы свежие данные Росстата об индексах потребительских цен за сентябрь-2014, которые, похоже, говорят о том, что и новые целевые уровни будут превышены по итогам года. Уже после выхода отчетности первый зампредседателя ЦБ Ксения Юдаева, выступая на круглом столе в ВШЭ, в который раз подчеркнула, что борьба за низкую инфляцию — это первоочередная задача, стоящая перед ЦБ в данный момент. Возникает вопрос: в чем же, собственно, дело? Если задача приоритетная, то почему же она не выполняется и чем это грозит экономике?
Рост vs инфляция?
В Основных направлениях единой государственной денежно-кредитной политики на 2015 год и период 2016–2017 годов, опубликованных Центробанком, красной нитью проходит тезис: текущие уровни инфляции слишком высоки и чуть ли не все беды происходят от того, что потенциальные инвесторы и кредиторы, видя инфляцию в 7%, полагают, что она обесценит их вложения, а потому не осуществляют инвестиций в экономику, без которых невозможны обновление технологий и экономический рост. Есть в этом два довольно существенных противоречия.
Во-первых, почему бы потенциальным инвесторам и кредиторам не заложить более высокую норму прибыли на проект, учитывающую инфляцию, если все остальное их устраивает? Во-вторых, почему ЦБ признает дефицит длинных денег и инвестиций в экономике, но при этом проводит жесткую денежно-кредитную политику (см. рис. 1: Ставка ЦБ и экономический рост. По данным ЦБ и Росстата), повышает ключевую ставку и ставку рефинансирования, не дает возможности банкам нарастить объемы кредитования пресловутого реального сектора экономики?
Как видим, в 2005–2007 годах снижение ставки и удешевление денег совпадало с ускорением экономики. А в 2012–2014 годах толком и не пробовали придать стимулирующее воздействие экономике по образцу ЕС и США. В угоду снижения инфляции.
Лишняя деталь
В той же логике действует и правительство. Так, на совещании в конце сентября Дмитрий Медведев говорит: «Очень важно обеспечить за счет инструментов денежно-кредитной политики низкую инфляцию, низкую максимально в наших условиях, конечно. Экономика получает в этом случае внутренние источники для долгосрочных инвестиций и может привлекать кредиты на приемлемых условиях». Откуда эти кредиты и инвестиции в условиях дорогих денег и финансовых санкций со стороны ЕС и США возьмутся, опять-таки непонятно. Китай? Возможно.
У Михаила Веллера в сборнике «Легенды Невского проспекта» есть замечательный рассказ о полярнике, который коротал время, постоянно собирая-разбирая табельный пистолет. И, когда коллеги шутки ради подкинули ему на стол лишнюю детальку, тот едва не сошел с ума, пытаясь понять, куда бы ему ее приладить.
Аналогично и наши власти обращаются с инфляцией. Инфляция, конечно, важна по вполне очевидным причинам, но желание властей во что бы то ни стало вставить борьбу с инфляцией в программу развития экономики выглядит таким же бесплодным, как потуги любителя оружия из означенного рассказа вставить в пистолет не нужную там деталь.
С точки зрения формального подхода инфляция действительно ускоряется. Однако является ли ситуация столь критичной, чтобы концентрировать на ней столько усилий? Гиперроста цен пока не произошло: в сентябре инфляция составила 0,7%, впереди до конца года еще три месяца с традиционно высоким ростом цен, поэтому к концу года имеет смысл ожидать инфляцию на уровне 8%.
Это далеко не критический уровень, более того, в период экономического роста, при котором было заметно улучшение уровня жизни населения и инвестиционного климата, инфляция находилась либо на нынешних уровнях, либо выше (рис. 2. Инфляция в РФ на основе индекса покупательских цен. Данные Росстата).
На графике (рис. 3. Индексы потребительских цен 2012-2014 гг. По данным Росстата) мы видим дивергенцию между скоростью роста потребительских цен, которая увеличивается, и скоростью роста цен производителей промтоваров, которая, напротив, снижается. Эта разница с высокой долей вероятности нивелируется уже к концу октября, инфляция в производственном секторе нагонит потребительскую, поскольку сейчас все в большей степени начнет сказываться снижение курса рубля при необходимости многим производствам закупать импортные компоненты, сырье и материалы.
Структура инфляции в потребительском секторе не несет никаких сюрпризов. В сентябре цены на продовольственные товары выросли на 1,0%, непродовольственные — на 0,6%, услуги — на 0,3%. Причем в наибольшей степени рост цен произошел в товарных группах, отмеченных санкциями либо контрсанкциями: окорочка куриные стали дороже на 4,5%, на 2,7% выросли цены на соленые и копченые деликатесные продукты из рыбы, сырки творожные подорожали на 2,4%, йогурты и творог жирный — на 1,3 и 1,2%. Кроме того, цены на национальные сыры и брынзу выросли на 6,0%, сыры сычужные твердые и мягкие — на 2,0%.
Из непродовольственных товаров сильнее всего поднялись цены на сигареты (на 1,5–1,7%) вследствие активной государственной антитабачной кампании, некоторые виды лекарственных средств, опять-таки из-за высокой зависимости рынка от импорта. Свой вклад в показатели инфляции внесло и сезонное подорожание большой группы товаров для школьников: форма, портфели, тетради, канцтовары. Ну и, разумеется, большое значение для инфляции имело увеличение тарифов ЖКХ — 0,6% (5,6% с начала года), а также на бензины автомобильные — 2,5% за месяц.
По официальным данным, несмотря на несколько повышенную инфляцию, реальные денежные доходы населения вследствие индексации зарплат, пенсий и пособий по крайней мере значительно не падают (см. рис. 4. Реальные денежные доходы населения в 2012-2014 гг. По данным Росстата).
Одним словом, имея на руках официальные данные статистики, довольно сложно увидеть, какая такая необходимость заставляет сводить все цели денежно-кредитной политики к контролю инфляции. Наипаче того таргетировать ее ни у ЦБ, ни у правительства все равно не получается. Невозможно при помощи регулирования ставок и прочих суть сугубо монетарных методов влиять на тарифообразование естественных (да и рыночных) монополий, нивелировать эффект от повышения акцизов, влиять на введение санкций и контрсанкций и т.д.
И уж тем более такими методами нельзя оказать влияние на инвестиционный климат и психологический настрой крупных бизнесменов, у которых проблемы отнюдь не в инфляции, а в том, например, с каких денег отдать взятые в иностранных банках кредиты, не имея возможности их рефинансирования. С другой стороны, «борьба с инфляцией» довольно хороша с точки зрения целей популистских среди населения, не являющегося профессионалами в экономической области. Больно свежа память старшего поколения о многократном росте цен в 90-х годах!
К огромному сожалению, нынешняя, провозглашаемая как благо, жесткая денежная политика в значительной мере на инфляцию не влияет, поскольку инфляционный рост вызван чем угодно, но никак не слишком низкой ценой заемных денег в экономике РФ. Поэтому и снижение инфляции до уровня 4% к 2016 году выглядит малореальным.
Да и нужно ли это? Резерв для роста экономики за счет потребительского спроса исчерпан — чересчур высок уровень закредитованности домохозяйств, экспорт нефтегазового продукта — тоже сомнительная идея для развития на падающем рынке нефти. А значит, делать надо прямо противоположное нынешней экономической политике, пусть даже и с некоторыми инфляционными рисками: расширять денежное предложение, возможно, перейти от таргетирования инфляции к мягкому регулированию валютного курса. Заняться наконец не имиджевыми, а настоящими инфраструктурными проектами.
Тем более для этого есть и ресурсы — два фонда, сформированные из нефтегазовых доходов, значительные остатки на счетах федерального бюджета, возможности увеличения бюджетного дефицита. Б