Центробанк не цензор
Рубрика | Законопроекты
Текст | Николай АНИЩЕНКО
Госдума приняла в первом чтении законопроект, который предусматривает наказание для сайтов за распространение заведомо недостоверной информации о банках и других публичных организациях, предоставляющих публичную отчетность. В частности, предлагается распространить на них возможность досудебной блокировки.
Зампред Комитета Госдумы по финансовому рынку Анатолий Аксаков соглашается, что Уголовный кодекс уже содержит статью «Клевета», по которой есть возможность привлечь за распространение ложных сведений. Правда, проблема в том, что судебная тяжба может тянуться очень долго. «Пока эту статью применишь, банк исчезнет», — говорит он.
«В конце концов «Альфа-банк» привлек к ответственности «Коммерсантъ» в 2004 году. Но тот ущерб, который он получил, несоизмерим с выплаченной компенсацией. Миллиарды рублей вынесли в течение нескольких дней из банка. Пришлось отвлечь ликвидность, которая могла работать на прибыль», — поясняет Аксаков степень влияния публичной информации на умы граждан.
«Данный законопроект, во-первых, определяет порядок действий по блокировке распространения недостоверной информации. Во-вторых, определяет, кто этим обязан заниматься, — это Центральный банк, — подчеркивает эксперт. — Регулятор ведь объективно знает, в какой ситуации каждый банк находится. И именно ЦБ должен инициировать, скажем, блокировку информации на каком-то сайте. Для этого ему необходимо обратиться либо в Госсвязьнадзор, либо в силовые структуры, если в действиях распространителя информации присутствует криминальный оттенок».
По мнению депутата, предположение о том, что законопроект в случае его принятия ограничит распространение любых негативных сведений о банках, в том числе достоверных, ошибочно.
«Центральный банк — единственный инициатор. Поэтому, естественно, он не станет реагировать на распространение достоверной информации. Я думаю, даже по мелочам особо не будет реагировать. Только на то, что действительно несет риски и может спровоцировать тяжелые последствия, прежде всего для бизнеса, — на это реакция последует».
Среди критических замечаний к проекту закона то, что в его действующем варианте нет определения понятия «заведомо недостоверная информация». Аксаков здесь согласен с критиками: говорит, что сам поднимал этот вопрос в Госдуме. «Надо очень четко определиться с понятийным аппаратом. У законопроекта есть авторы, пусть дорабатывают. Я лично указал им на этот момент».
В числе других требуемых доработок документа эксперт называет, например, необходимость прописать скорость реакции на появление информации, способной нанести банкам ущерб. Кроме того, у парламентария много претензий к стилистике будущего закона: к примеру, в проекте есть фраза о том, что чиновник «не имеет права комментировать факты [указанные в заведомо недостоверных публикациях]». «Факты и недостоверная информация — разные понятия. Другое дело, если имелись в виду факты, которые не стали публичными. Но это уже на самом деле карается другим законом — «О борьбе с инсайдерской информацией», — уточняет он.
«Звучат упреки, что этот закон будет защищать банки, а банкиры, мол, тоже предоставляют недостоверную информацию. Нужно как можно быстрее, а лучше одновременно с этим рассматривать другой, уже подготовленный законопроект — об ответственности банкиров за предоставление недостоверной информации в отчетности. Если банк ведет двойную бухгалтерию, то за это должна быть предусмотрена жесткая уголовная ответственность». Б