Реальный вице-премьер
Рубрика | Регулирование экономики
Текст | Дмитрий АЛЕКСАНДРОВ
Вице-премьер Аркадий Дворкович курирует в правительстве весь реальный сектор экономики: от ТЭКа до АПК, за исключением оборонно-промышленного комплекса, а также инфраструктурные отрасли — транспорт и связь. Вот его позиции по актуальным вопросам структурной политики в России.
Задача — обеспечить рост
Аркадия Дворковича нередко спрашивают о том, как ему удается одному выполнять обязанности, которыми ранее занимались три вице-премьера: первый вице-премьер Виктор Зубков (курировавший АПК, земельную и экологическую политику), вице-премьер Игорь Сечин (отвечавший за ТЭК) и вице-премьер Сергей Иванов (курировавший ОПК, высокие технологии, транспорт и связь. Сектор ОПК в новой структуре правительства достался Дмитрию Рогозину, но большинство «вопросов Иванова» — Дворковичу). «Времени всегда не хватает, — отвечает он (В тексте использованы интервью А.В. Дворковича журналу «Коммерсантъ-Власть» №50 от 23.12.2013, газете «Ведомости» от 13.09.2012, «Российской газете» от 20.05.2013.). — Поэтому в любом случае надо полагаться на министров и во многом доверять тому, что они делают, и не пытаться влезать во все детали. В конечном счете это ответственность министров. Нужно заниматься только стратегическими аспектами, серьезными разногласиями, которые нельзя разрешить иным способом, кроме вмешательства со стороны заместителя председателя правительства. Только при такой организации, при четком определении приоритетов удается уложить все задачи в то время, которое есть в сутках».
«Логика в моих полномочиях есть, — подчеркивает Дворкович. — Я курирую все гражданские отрасли реального сектора экономики. Регулирование рынков — в компетенции первого вице-премьера Игоря Шувалова. Сектора, которыми я занимаюсь, взаимосвязаны. Выстраиваю общие подходы к работе всех министерств, но с учетом специфики конкретной отрасли».
По словам вице-премьера, его работа состоит в том, чтобы обеспечить приемлемые, ощутимо высокие темпы роста во вверенных отраслях, сделать так, чтобы они развивались ощутимо успешно. «Для этого в качестве основной задачи я для себя поставил необходимость формирования стабильных нормативно-правовых условий, с тем чтобы у всех было понимание, в каких законодательных, налоговых рамках эти отрасли будут работать. По некоторым направлениям мы это успели сделать, по другим процесс затянулся».
Правительство и президент работают сообща
«У меня никогда не возникает проблемы с согласованием позиции с президентом, — продолжает Дворкович. — Всегда есть возможность с ним связаться, он отвечает очень быстро, дает конкретные указания, если это действительно необходимо».
Говорить о двух центрах влияния — правительстве и Администрации президента, по мнению Дворковича, неверно. Сейчас у главы государства стало больше помощников, чем было раньше. В этом смысле, может быть, ощущается большее влияние, но не в силу иной компетенции и иной правовой роли, а просто в силу количества людей. Они рассматривают документы и говорят президенту, согласны ли с тем или иным законом или нет.
«Где-то нам оказывается и хорошая помощь, потому что у нас в сутках 24 часа, и, когда появляются дополнительные головы и рабочие руки, иногда это неплохо, потому что успевают быстрее сигнализировать о необходимости принятия каких-то решений или подготовить эти решения чуть быстрее, чем это делает правительство. И это нормально», — подчеркивает Дворкович.
Иногда, замечает он, бывают разные позиции, что тоже нормально. Так происходило и раньше. «Самое главное, чтобы было постоянное конструктивное взаимодействие. Я считаю, что в большинстве случаев оно есть. Идеал недостижим, но думаю, что есть возможность для повышения эффективности взаимодействия».
Критика — на пользу
Правительство, по его словам, работает хорошо, в целом успешно — механизм отлажен, и планы самого правительства, а также задачи президента эффективно выполняются. Где-то более успешно, где-то менее, но в основном эффективно.
Хотя результаты оценят люди, прежде всего по своему качеству жизни, по тем показателям, которые являются объективными, а это повышение рождаемости, снижение смертности, снижение уровня бедности, расширение доли среднего класса, повышение предпринимательской активности и так далее.
Правительство Дмитрия Медведева критикуют, но следует учитывать, что нынешнее правительство, как и правительства других стран, находясь в непростых условиях, связанных с замедлением роста экономики, жесткими бюджетными ограничениями, вынуждено принимать сложные решения, иногда спорные с точки зрения интересов разных групп людей. В таких условиях, когда правительство обладает в том числе и мужеством принимать сложные решения, оно подвергается критике со стороны тех, кому не нравится.
«Не всегда тепличные решения, кажущиеся хорошими, которые не будут подвергнуты критике, являются самыми эффективными, — подчеркивает Дворкович. — Иногда надо идти на более жесткие меры, которые в конечном счете принесут пользу большему числу людей. Мы это по ряду направлений делаем, при этом полностью обеспечиваем выполнение очень сложных задач президента, являющихся его предвыборными обещаниями. Мы не имеем права их не выполнить. Это требует большой концентрации усилий, финансовых ресурсов, что, соответственно, создает напряжение на других участках работы, где нет таких средств. На этих участках мы подвергаемся большей критике».
Но критика, по его словам, — это нормально. Она означает, что мы должны находить другие источники для повышения эффективности. Приоритеты расставлены, но это не значит, что мы можем забросить какое-то другое направление.
Кроме того, замечает он, никто не может опровергнуть тот факт, что общество изменилось. Оно стало более открытым, и правительство стало более открытым: само себя подставляет под эту критику гораздо чаще, чем раньше. Когда есть больше информации, есть больше критики. Когда меньше информации, существует некий ореол таинственности: и тогда непонятно, что сделано в действительности.
Осторожный рост
Сегодня, по словам Дворковича, даются очень аккуратные прогнозы роста ВВП России. Если считать, что в Европе и Китае ситуация будет ухудшаться более быстрыми темпами, они будут снижаться.
«Если мы сможем доказать, что наши последние решения по облегчению условий предпринимательской деятельности и ряд других мер действительно эффективны, может быть, у нас инвестиции пойдут быстрее, и получится чуть больше», — уверен вице-премьер.
Конечно, значительное влияние на рост окажут цены на нефть. Есть разные оценки. Напряженность на Ближнем Востоке сохраняет цены на нефть на высоком уровне, и, пока эта напряженность не снизилась, вряд ли цены будут быстро падать. Если бы стоимость барреля составляла $70–80, а не $105–110, баланс мог бы сдвинуться в сторону несырьевых сфер в нашей экономике. «Но в любом случае хорошо, что цены на нефть не падают», — замечает он.
Приватизация — не фетиш
«Мы всегда рассматривали приватизацию не как самоцель, не как либеральный фетиш, а как инструмент повышения конкурентоспособности нашего бизнеса, повышение его эффективности и только во вторую очередь как инструмент пополнения бюджета дополнительными средствами для финансирования важных инвестиционных программ», — подчеркивает Аркадий Дворкович.
Говоря о приватизации в целом, он напоминает, что общая программа приватизации принята, все приоритетные сделки определены, поставлены сроки. «Причем в этой программе есть специальные оговорки, я докладывал президенту, что сроки совершения конкретных сделок будут зависеть от конъюнктуры рынка и интересов инвесторов к соответствующим активам».
«Конъюнктура сейчас в любом случае не очень хорошая, и большая часть активов, которые принадлежат государству, стоит далеко не столько, сколько нам хотелось бы. Поэтому мы действительно по ряду компаний откладывали совершение конкретных действий. Но ни по одному направлению, ни по одной сделке мы не принимали решения об отказе от приватизации. Тем не менее какие-то сделки были совершены. Пример АЛРОСА здесь очень показателен».
Меньше ОРЕХов
Важный аспект в работе правительства — повышение эффективности естественных монополий. Идею десятипроцентного снижения ОРЕХ (операционных издержек) для монополий, которая была предложена Минэкономразвития, Аркадий Дворкович поддерживает и такое сокращение считает абсолютно реальным.
Например, по «Россетям», на его взгляд, подобное сокращение, безусловно, возможно. По «Транснефти» 10–15% за три года также является вполне реальным. А в ОАО «РЖД» гораздо подробнее анализировали каждую статью затрат и понимаем уже, какие резервы по какой статье там есть.
В затратах РЖД сейчас основная часть — это расходы на оплату труда, и поэтому существенное сокращение без уменьшения численности сотрудников уже невозможно. В РЖД и так работают по сокращенной рабочей неделе. Если говорить о других затратах, там все очень конкретно: есть покупка металлопродукции, есть топливо, есть электроэнергия, по каждой статье мы смотрим, где существуют резервы. Они имеются по каждой статье.
«В следующем году ожидается сокращение примерно 6–7%, это немало. Думаю, что за три года порядка 20% вполне будет возможно, но вряд ли больше». По «Газпрому», говорит вице-премьер, анализ только начат.
В рамках утверждения программных ориентиров компаний станут определяться KPI, судьба руководителей будет зависеть, естественно, от выполнения этих критериев.
«Там масса показателей. Например, показатели удельных операционных и инвестиционных затрат, есть показатели прибыльности при некой цене добычи, потому что имеется прибыль, не зависящая от мировых цен, но зависящая именно от внутренних действий. Есть показатели внедрения новых технологий, энергоэффективности, а также производительности труда. Это все измеримо. Капитализация, как правило, также является одним из KPI», — конкретизирует Дворкович.
Как известно, ЦБ устанавливает потолок на бонусные выплаты топ-менеджерам банков. Возможно, такие же меры примут в отношении руководителей госкомпаний. Но правительство при этом будет действовать через советы директоров.
«Есть составляющие, на которые государство должно оказывать влияние. Речь о руководителях компаний с госучастием», — подчеркивает Дворкович. Государство может принимать соответствующие решения, чтобы эти люди показывали пример другим. Тут еще далеко не все сделано, но это надо делать очень аккуратно, чтобы, с одной стороны, в данной сфере ситуация была понятной и прозрачной для общества, с другой стороны, не демотивировать тех, кто хочет работать на государство.
Эффекты мультипликации
Особенность ТЭК, по мнению Дворковича, состоит в том, что отраслью не надо управлять, нужно сделать так, чтобы она работала. В отрасли есть крупные компании, работают неплохо. Они конкурентоспособны на мировом рынке и повышают уровень конкурентоспособности.
Работать непросто, потому что это все сильные игроки, как и в любой другой стране. «Я не думаю, что министру энергетики США легко работать с американскими гигантами, — отмечает Аркадий Владимирович. — Они тоже имеют огромную лоббистскую силу и защищают свои интересы. То же самое происходит у нас, особенно в условиях структурной перестройки в отрасли». Прежде всего электроэнергетике.
В нефтегазовом секторе, с одной стороны, проще, потому что структура сложилась и сильно не меняется, хотя «Роснефть» стала очень крупным игроком.
На взгляд Дворковича, проекты «Газпрома», НОВАТЭКа, «Роснефти» создают достаточную гибкость при поставках на другие рынки. Препятствием для их свободного продвижения является, как известно, так называемый третий энергопакет, принятый Евросоюзом. Вопрос по нему не решается, хотя России удается договариваться по отдельным проектам. Интересы России, как считает Аркадий Дворкович, состоят в том, чтобы этот энергопакет был скорректирован. Программа-минимум — договориться о конкретных условиях по конкретным проектам: таким, например, как «Южный поток». Он, как и «Северный поток», остается одним из важнейших проектов для России.
Кроме того, для нашей страны всегда было приоритетным привести в порядок взаимоотношения с Украиной, иметь достаточную степень надежности и безопасности этих поставок, в полной мере обеспечивать европейских партнеров. Каждый год приходится тратить силы и деньги, чтобы эти проблемы урегулировать — затраты не меньшие, чем новый инфраструктурный проект «Газпрома».
Тем более что любой такой проект имеет большой мультипликативный эффект для российской экономики. Для трубников, металлургов вообще. Это выгодные для экономики в целом проекты.
По мнению Дворковича, у «Роснефти» и у «Роснефтегаза» есть свои интересы, которые руководитель этих компаний (в одном случае президент, в другом — председатель совета директоров) активно продвигает, используя все свои ресурсы. В чем-то правительство согласно, в чем-то несогласно. У нас дискуссии и разногласия по стратегии «Роснефтегаза» были. Что касается «Роснефти» как таковой, у нас больших разногласий нет. Претензия к «Роснефтегазу» состоит в том, что пока непонятно, в чем заключается стратегия компании.
Дивиденды «Роснефтегаз» точно будет перечислять, вопрос только в каком объеме: 25%, как другие компании, или больше. Дворкович считает, что она должна перечислять в бюджет до 90–95%. При этом компания не станет точкой консолидации в ТЭК.
Что касается ее участия в приватизации, в случае если это по каким-то соображениям целесообразно и на определенный период есть аргументы в пользу управления каким-то активом, инвестирования средств «Роснефтегазом», такое решение может приниматься. Но как постоянное системное решение правительство такой подход не поддерживает.
Эксперимент на агропроме
Не менее важная тема, чем ТЭК и инфраструктурные отрасли, — сельское хозяйство. Госпрограмма, принятая в 2012 году, должна позволить отрасли выйти из непростой ситуации и развиваться темпами докризисного периода, убежден Дворкович.
«Происходит адаптация к условиям вступления в ВТО, что тоже непросто для сельского хозяйства. Считаю, что мы прошли эти месяцы достойно и не подверглись соблазну простых решений, например, запретить экспорт зерна или раздать деньги, размазать их тонким слоем по всему спектру».
«Мы смогли найти механизмы, которые позволяют поддержать эффективные сельскохозяйственные предприятия, но эти механизмы только начали работать, поэтому оценку можно будет дать лишь по истечении нескольких месяцев», — подчеркивает вице-премьер.
В сельском хозяйстве, по его словам, начата масштабная поддержка — антикризисная поддержка, связанная как с ситуацией на рынках, так и со вступлением России в ВТО. Что касается других секторов, меры поддержки пока обсуждаются. Если господдержка хорошо покажет себя в сельском хозяйстве, не исключено, что этот опыт будет использован более широко.
Благодарим аппарат А.В. Дворковича за предоставление материалов для данной публикации.