Виктор ЛЕЩЕНКО: государство интересуют поборы, но не интересует регулирование в интересах общества
Рубрика | Спецпроект: Защита бизнеса
Текст | Дмитрий АЛЕКСАНДРОВ
Фото | Александр ДАНИЛЮШИН
Компания «Нефтегаздиагностика» — инновационное предприятие, сумевшее стать одним из мировых лидеров в сфере диагностики нефтегазопроводов, производства диагностического и ремонтного оборудования. Генеральный директор компании Виктор Лещенко убежден, что существующая система контрпродуктивна для развития бизнеса и страны.
— Виктор Викторович, какие проблемы в сфере регулирования бизнеса вы считаете наиболее острыми?
— Сегодня ключевой проблемой является то, что это самое регулирование осуществляется исходя из тактических, сиюминутных задач. Реальных стратегических целей, понимания, какое государство мы строим, а не лозунгов, нет.
А раз нет ясных целей, остается только оперативное реагирование в интересах господствующих на текущий момент сил. Сегодня система государственной власти замкнута на решении своих собственных проблем, обслуживании собственных интересов — интересов элит. Отсюда и основная текущая задача — так называемая стабильность, причем любой ценой. Это задает угол видения проблем и формулирования задач для их решения.
Если «стабильность любой ценой», то четкие правила игры невозможны. Они и меняются постоянно, и, что самое опасное и деструктивное, правила для различных частей общества разные.
Проблемы и бизнеса, и экономики России имеют единую природу с проблемами, присущими всему российскому обществу, эти проблемы давно и хорошо известны. Громоздкая, избыточная и неэффективная налоговая система, это поборы, рейдерство, популистские, непродуманные законодательные инициативы, зависимость от местных администраций и многое другое…
К великому сожалению, до сих пор в России реальный бизнес рассматривается государством не как полноценный участник жизни общества и полноправный потребитель предоставляемых государством услуг, а как источник средств, за счет которых решаются текущие задачи государства, затыкаются бюджетные дыры, обеспечиваются предвыборные обещания. Чем меньше размер бизнеса, тем проще в отсутствие единых для всех правил этот бизнес держать в узде, принуждать к откатам, а если нужно, то отнять или закрыть.
Государство работает не в соответствии с задачами экономического развития, а в соответствии с фискальной логикой и интересами тех или иных чиновничьих групп. Где-то государства слишком много, где-то его совершенно недостаточно.
Например, в близкой мне сфере промышленной безопасности в последние годы обозначилась отчетливая тенденция на уход государства в лице Ростехнадзора от надзорных и регулирующих функций в сторону регистрирующих — под лозунгом избавления бизнеса от излишних административных барьеров.
Такое избавление уже произошло в градостроительной сфере: государственное лицензирование было заменено на допуски от отраслевых саморегулируемых организаций — СРО. И что? За пять лет применения новых принципов регулирования произошло кратное увеличение финансовой нагрузки на организации.
Уничтожены или ушли в тень десятки тысяч небольших строительных компаний. Поборы со стороны СРО и взяточничество увеличились в разы. Только это теперь уже не наказуемо как взяточничество — ведь это не госчиновники, а работники общественных организаций, и получают они свой «интерес».
Может, строить в эпоху СРО стали лучше? Да нет: статистика — штука упрямая. Даже новые дома регулярно рушатся, люди гибнут — только наказанных нет. Государственный же надзор за проектированием и строительством практически утрачен. Допуски СРО продаются на каждом углу…
Аналогичная драма может развернуться в сфере промышленной безопасности. До сих пор одним из основных документов, определяющих возможность эксплуатации потенциально опасного технического устройства или производства, является заключение экспертизы промышленной безопасности. Это четко структурированный документ, разрабатываемый лицензированной экспертной организацией на основе анализа фактического технического состояния объекта контроля, его поврежденности, прочностных расчетов, наличия и правильности оформления эксплуатационных документов, соблюдения требований промбезопасности.
До последнего времени заключения ЭПБ регистрировались в Ростехнадзоре только при условии согласования его государственными инспекторами. Хороший инспектор из тебя душу вытрясет по каждому пункту, все запятые и неопределенности в формулировках заставит исправить, пока согласует документ!
Инспекторы, как правило, люди с колоссальным опытом, прошедшие производство, прекрасно понимают ответственность, когда разрешают или запрещают эксплуатацию опасного производственного объекта. Ведь, с одной стороны, это огромные деньги, а с другой — риск аварии или катастрофы и человеческих жертв в результате них, в том числе и его личная ответственность.
Теперь появились предложения, согласно которым СРО выступят регуляторами промышленной безопасности, а государственный орган станет регулировать СРО. Однако аксиома науки управления: чем длиннее рычаг управления, тем хуже управляемость! Нам говорят: останется экспертиза промышленной безопасности со стороны профессиональных экспертных организаций. Но что это даст, если контроль и ответственность исчезнут?
— Экспертные заключения будут просто покупаться за деньги, как сейчас приобретаются допуски СРО?
— Конечно. Придет заказчик: «Вот вам деньги, напишите заключение, что у меня все хорошо. Не готовы? Я пойду к другим». Экспертные центры, которые откажутся от подобных схем, просто отомрут.
Для настоящей экспертизы нужны квалифицированные, опытные и хорошо оплачиваемые специалисты, командировки, дорогостоящее оборудование. Однако после ликвидации контроля со стороны государственного органа мотивация для качественной и тщательной экспертизы постепенно исчезнет.
Человек так устроен, что без жесткого внешнего контроля всегда надеется на авось. И улицу перебегаем в неположенных местах, пока никто не видит, и многое другое себе позволяем. Если разрешить курить на пороховом складе, люди будут курить!
Пять лет опыта СРО в градостроении подтверждают это. Однако обрушение жилого дома — это трагедия меньшего масштаба, чем катастрофа на химическом предприятии.
В результате предлагаемых преобразований через непродолжительное время, вероятно, будет безвозвратно утрачена система анализа и контроля состояния промышленной безопасности. Если завтра появится желание ее восстановить, не будет ни экспертов, ни технологий.
— Какие аргументы у авторов реформы?
— Ссылаются на якобы западный, иностранный опыт. Но там как раз, начав экспериментировать с саморегулированием больше 20 лет назад, отказались от него в любых более или менее ответственных сферах. А в сфере промышленной безопасности государственный контроль только усиливается — особенно после недавней катастрофы в Мексиканском заливе и на АЭС «Фукусима».
За рубежом органы надзора стремятся взять под государственный контроль все опасные объекты. И компании, у которых есть такие объекты, сами стремятся привлечь представителей государственного надзора, выполнять все его рекомендации, чтобы избежать уголовной ответственности в случае каких-то непредвиденных ситуаций. В технологически развитых странах инспектор технологического надзора стал важнейшим элементом системы промышленной безопасности, как было и у нас когда-то.
Еще один аргумент нынешних руководителей Ростехнадзора в пользу перехода к новой системе: «У нас в разы сократилось число инспекторов, почти никого не осталось». Но сколько же их, спрашивается, должно было остаться, если вы сами избавляетесь от надзорных функций?
Полагаю, главная причина реформы в сфере промышленной безопасности лежит не в плоскости здравого смысла, а в финансовой плоскости. Взносы в СРО — это огромные денежные потоки, которые проходят мимо казны…
Последствия ослабления контроля будут очень тяжелые — в том числе экологические и политические. Сейчас в мире развернулась настоящая битва за арктические ресурсы. И одним из главных козырей в этой борьбе является способность той или иной страны обеспечить экологическую безопасность. Это и понятно, ведь в отличие от того же Мексиканского залива с его активным биоценозом и способностью к самовосстановлению любая авария с разливом нефти в Арктике приведет к экологической катастрофе, по масштабам и последствиям несоизмеримо большей.
Послабления в сфере промышленной безопасности уже сказываются. Не секрет, что недавно на шельфе Охотского моря при буксировке затонула буровая платформа «Кольское». Уже ясно, что к трагедии привела череда грубейших нарушений, и сейчас этот факт активно используется оппонентами России по шельфу как обоснование неспособности России организовать надлежащий надзор за обеспечением экологической безопасности.
А если бы авария случилась при бурении — на наших арктических перспективах можно было бы ставить жирную точку. Так что по всему выходит, что надзор со стороны государства в этой области должен только усиливаться, а никак не наоборот.
— Итак, механизм СРО неработоспособен?
— Он не способен обеспечивать интересы потребителей. Мотивация отсутствует в силу «физики» саморегулирования. Сами по себе механизмы саморегулирования организаций применяются во всех отраслях жизни общества.
Любой союз или ассоциация, по сути, саморегулируемый организм, в котором организации совместно вырабатывают общие для всех правила своей деятельности и лоббируют свои интересы исходя из общности этих интересов. Грубо говоря, договариваются: «Ты не лезешь в мой карман, а я не лезу в твой».
Но то, во что превратились СРО в России, никакого отношения к защите интересов потребителя не имеет. Ведь как только СРО получает функции отраслевого регулятора, ситуация меняется радикально. С теми, кто не входит в СРО, общности интересов нет и нет никаких договоренностей — к ним в карман можно лезть смело, а вместе лезть даже удобнее.
Получается так: либо ты платишь деньги, вступаешь к нам в СРО и живешь по нашим правилам, либо ты — жертва. Внутри себя мы договоримся, а всех остальных будем «нагибать» — вот что такое СРО сейчас! Это, по сути, ОПГ, которая собирает дань с тех, кто в нее не входит.
— Из сферы технического регулирования государство уходит, но в налоговой сфере оно, наоборот, усиливается… Например, планируются дополнительные полномочия по блокированию счетов — знаменитый законопроект 666…
— И до этого возмутительного законопроекта право блокировать счета было у целого ряда организаций и по множеству оснований. Например, у трудовой инспекции.
Приходит инспектор и говорит: «От вашего сотрудника поступила жалоба, у меня есть право заблокировать вам счет до выяснения обстоятельств, ваши предложения?»
— Без судебного решения, без права на апелляцию?
— Вы можете потом эти действия обжаловать в суде — пожалуйста, но ваш счет будет заблокирован, и вы не сможете работать.
Это репрессивное правило, к сожалению, укладывается в общую картину отношения нашего государства к бизнесу. Налоговики ведь в доверительных беседах честно говорят: у нас «план», мы не можем уйти ни с чем. Имеются в виду не взятки, нет — все легально, вам официально выписывают штраф. Выискиваются любые предлоги, мелочи или двусмысленности в законодательстве — благо наше законодательство предоставляет широчайший простор для толкований. Какова статистика выездных проверок, в ходе которых предприятие не оштрафовали бы? Думаю, она пренебрежимо мала.
Специалисты по корпоративным финансам давно уже разработали такую систему: осознанно идти на нарушения, на которые потом сами указывают налоговикам. Для экономии времени и нервов: платить все равно заставят — так хоть за специально подготовленные нарушения.
Из-за этого наши компании теряют конкурентоспособность по сравнению с иностранными. У нас больше совокупная налоговая нагрузка, затраты на таможенное оформление, охрану, дороже энергоресурсы для бизнеса, на порядок дороже различные согласования и разрешения. А ведь есть еще настоятельные «просьбы» помочь со стороны органов власти — на выборы, на социалку, не говоря уже о том, систему «откатов» никто не отменял. И все это закладывается в цену товара или услуги.
Знаете, совсем недавно главный бухгалтер в очередной раз приносила мне подборку документов на подпись — подборку весом килограмм в десять. Это какая-то малоценка, кто-то куда-то поехал в командировку, не было авиарейсов — уехал поездом, не было автобуса — заказал такси… Какие-то мелочи, на которые приходится тратить колоссальное количество времени — и руководителей предприятий, и бухгалтерии. Готовится масса документации для налоговой инспекции по самым незначительным поводам.
Ко всем этим деталям почему-то у налоговой инспекции есть интерес. Но это же внутреннее дело фирмы, которое никак не связано с государственными интересами.
Почему я в своей собственной компании не могу регулировать финансовую систему, как я хочу, кому это вредит? Точно так же никого не должно волновать, как я веду свой семейный бюджет, никого не должно волновать, как и насколько эффективно я управляю финансами внутри фирмы. Это дело собственника.
Ведь в том, что касается производственной деятельности, я ни у кого не спрашиваю разрешения, как и что мне учитывать и контролировать, я соблюдаю стандарты, нормативы, но в этих общих рамках действую по своему усмотрению. Если я организую производство оптимальным образом, я получу конкурентное преимущество.
Я в своем мобильном коммуникаторе в реальном времени вижу перемещение каждого работника, каждый прибор, где он работает, каждый производственный процесс — во всех странах мира, где мы работаем. А наша компания выполняет заказы не только в России, но и в Юго-Восточной Азии и Мексике.
Почему же в финансовой сфере — в отношении моих собственных денег и внутренних расчетов — я настолько несвободен? Конечно, я говорю о свободе в использовании собственных денег: речь не идет о бюджетных деньгах, расходование которых должно жестко контролироваться. Или деньгах инвестора. Кража инвестиций должна жестоко наказываться. Но в конце концов, если я инвестор и меня обманули, в следующий раз я не инвестирую в обманщика. Это универсальный закон бизнеса.
А вот финансовые и иные отношения компаний с внешней средой должны интересовать налоговую инспекцию. Необходимы четкие правила, контроль, четкий, ограниченный набор показателей, в зависимости от которых однозначно рассчитываются налоги. Должно быть просто, понятно и удобно для обеих сторон!
Зарегулированность — пережиток административно-командной системы хозяйствования советского времени. Это как с пресловутым 94-м законом о тендерах — зачем придумывать особые правила, чтобы регулировать моменты, которые экономика в большинстве случаев прекрасно отрегулирует сама? Своего заказчика — покупателя — можно обмануть только один раз, в следующий раз вы ему ничего не продадите. Поставьте руководителя предприятия в условия, когда ему самому выгодно выбрать наилучшее из предложений, разработайте такую систему, и не придется выдумывать никаких специальных законов.
Сегодня же доходит до абсурда: я предлагаю изделие, которое никто на планете еще не выпускает. А мне отвечают: «Мы не можем просто так купить, обязаны объявить тендер!»…
Тендерную практику, внедряемую у нас, как и СРО, объявляют мировым опытом. И опять лукавство — в мире не совсем так или не совсем не так. И государство, и корпорации устанавливают гибкие правила закупок, целесообразные для каждой конкретной ситуации. Там, где важнее всего критерий цены, объявляется открытый аукцион. В случаях же, в которых главное — качество, надежность и безопасность, сами решают, кого пригласить в закрытый тендер с известным бюджетом. Или безо всяких тендеров обращаются к проверенному партнеру.
Мы почему-то выдвинули низкую цену в качестве универсального критерия. А ведь такая система, ко всему прочему, блокирует внедрение инноваций. Инновации — это ведь штучная, уникальная работа, и она очевидно будет значительно дороже серийных решений.
— Кстати об инновациях — где новые точки роста?
— Я уверен: для России сейчас одним из самых инновационноемких направлений, нуждающихся в поддержке и опеке государства, является робототехника. Несколько причин.
Во-первых, это одно из самых прорывных направлений в мировом технологическом развитии, начиная от легко перенастраиваемых конвейеров, например в автомобильной или электронной промышленности, до различных беспилотных аппаратов.
Во-вторых, здесь не нужна сверхдешевая рабочая сила, не нужно привлекать трудовых мигрантов, все ресурсы уже есть.
В-третьих, массовое производство потянет за собой развитие высокотехнологичных отраслей.
— Какие еще проблемы мешают формированию эффективной экономики?
— Как ни парадоксально, в большей степени это не экономические проблемы.
Сегодня российские власти — это система, которая живет своей внутренней клановой борьбой, сама себя регулирует — как СРО. Экономика при такой системе отношений между государством и бизнесом не может развиваться естественно, бизнес не может чувствовать себя в безопасности.
Я знаю десятки деловых людей, которые любыми правдами и неправдами заводят недвижимость в странах Евросоюза. Казалось бы, зачем? Ведь это нерентабельно — жить там, ведя бизнес здесь… Но недвижимость за границей — это основание для получения вида на жительство в странах Евросоюза — хоть какая-то страховка на «черный день» от проблем в России, которые могут случиться в любой момент у любого предпринимателя.
Во главу угла поставлена «стабильность», а не последовательное развитие! Страна погружается в такое же безвременье, какое было в поздние брежневские годы, в последние годы Ельцина…
На мой взгляд, сегодня складывается предкризисная ситуация, как уже было в нашей истории неоднократно. Почему мы так плохо учим историю? Человек ведь не очень сильно эволюционировал — одна голова, две руки, две ноги. Мы не стали сильно умнее, чем были тысячи лет назад. А так и не научились извлекать уроки из своих ошибок.
Где бы нам найти свою пустыню, чтобы походить по ней лет сорок? Вышли бы из нее действительно новыми людьми. А так приходится считать все кочки на извилистом пути России в будущее…
ООО «НТЦ «Нефтегаздиагностика» основано в 1997 году. Занимается техническим диагностированием и экспертизой промышленной безопасности опасных производственных объектов.
Основные виды деятельности:
• внутритрубная диагностика и ремонт нефтегазопроводов;
• электрокоррозионное обследование и проектирование систем ЭХЗ;
• геодезия, картография, обслуживание трасс трубопроводов;
• производство композиционных усиливающих муфт для ремонта трубопроводов;
• разработка нормативно-технической документации.
Сегодня НТЦ «Нефтегаздиагностика» входит в число признанных лидеров в сфере обеспечения промышленной безопасности нефтегазовой отрасли. За время деятельности компанией продиагностированы десятки тысяч километров магистральных, промысловых и технологических трубопроводов, сотни резервуаров для хранения нефти и нефтепродуктов, сосудов, работающих под давлением. Осуществлены особо сложные проекты внутритрубной диагностики вновь построенных трубопроводов. Компания является лидером в России по диагностике внутритрубными интеллектуальными снарядами и водолазному обследованию морских подводных нефтегазопроводов. Она производит не только диагностику, но также ремонт и комплексную защиту трубопроводов от поражающих факторов.
НТЦ «Нефтегаздиагностика» сотрудничает со всеми ведущими нефтегазовыми компаниями России, осуществляет работы в Казахстане, Узбекистане, Саудовской Аравии, Индонезии, Мексике.
НТЦ «Нефтегаздиагностика» сертифицирован по системе менеджмента качества ISO 9001-2001, ISO 14001, OHSAS 18001, имеет аттестованную лабораторию неразрушающего контроля, лицензии Ростехнадзора на экспертизу промышленной безопасности, признан Российским морским регистром судоходства, имеет лицензии на геодезию и картографию, лицензию ФСБ России, лицензию Республики Казахстан на обслуживание, диагностирование и ремонт магистральных нефтепроводов, резервуаров и сосудов, работающих под давлением. В компании действует интегрированная система административного менеджмента (AMS).
Лауреат Европейской международной премии в области качества European Standard.
Член Научно-промышленного союза «РИСКОМ».
Лещенко Виктор Викторович, генеральный директор ООО «НТЦ «Нефтегаздиагностика». Родился 29 апреля 1966 года в г. Ухте Коми АССР.
В 1989 году окончил Московский авиационный институт им. Серго Орджоникидзе по специальности «Ядерные энергоустановки космических летательных аппаратов».
После окончания института работал в отделении физики плазмы Института атомной энергии им. И.В. Курчатова.
Кандидат технических наук.
Эксперт высшей квалификации по экспертизе объектов нефтяной и газовой промышленности.
В.В. Лещенко — председатель правления Научно-промышленного союза «РИСКОМ» (управление рисками, промышленная безопасность, контроль и мониторинг).
Член научно-технического совета и экспертного совета по акустической эмиссии Федеральной службы по экологическому, технологическому и атомному надзору (Ростехнадзор), член экспертно-научного совета ГУП «Мосгаз».
Автор более 40 статей на тему промышленной безопасности, соавтор 19 нормативно-технических документов, межотрастевых и государственных стандартов.
Имеет многочисленные патенты на изобретения.
В 2011 году стал лауреатом премии «Руководитель года» и удостоен национального общественного статуса «Герой труда Новой России».