Анатолий АГАРКОВ: опытные профессионалы — главный ресурс российской системы образования
Рубрика | Босс номера
Текст | Ксения ВЕРЕТЕННИКОВА, Дмитрий АЛЕКСАНДРОВ
Фото | Александр ДАНИЛЮШИН
Анатолий Павлович Агарков, директор Подольского представительства (регионального факультета) Московского института государственного и корпоративного управления, доктор экономических наук, профессор, знает о проблемах российского образования не понаслышке.
В образование он пришел, будучи опытным производственником и администратором, с четкими представлениями о требованиях времени к необходимости реформирования всей системы образования — от начальной школы до высшей. Об этом — наш разговор.
ЕГЭ преткновения
— Анатолий Павлович, как вы оцениваете новый Закон об образовании и новую государственную программу развития образования?
— Там многое вызывает вопросы, многое нужно доработать. Но меня радует то, что есть движение вперед. Значит, и общество, и власти пришли к необходимости всерьез заняться выработкой собственного видения политики в области образования — на основе мирового опыта, но при этом с учетом наших собственных целей и задач.
Я считаю, что опыт введения ЕГЭ не очень удачный. Даже идеальная схема в конкретных условиях может давать сбои. А ЕГЭ — схема не идеальная.
Вообще говоря, ЕГЭ — система тестирования, она не может быть единственной формой приема экзаменов. Причем в континентальной Европе она используется как вспомогательная, в дополнение к собственно экзаменам, в Великобритании — как основная. Но нигде в развитых странах она не используется как единственная система оценки уровня подготовки школьника.
К тому же мы должны понимать: в Европе разрыв в качестве обучения между столицами и провинцией, как правило, отсутствует. У нас же он очень велик!
— Но ведь основной идеей ЕГЭ было выравнивание шансов на получение высшего образования у всех выпускников школ?
— Однако получилось закрепление прежней системы, усугубление существовавшего разрыва! Парень из поселка, где функционирует только одна школа с хроническим дефицитом учителей, заведомо привезет в вуз меньше баллов, чем выпускник хорошей столичной школы.
— Если он сдает ЕГЭ по-честному…
— Но прекрасно известны случаи мошенничества в самых разных регионах — там, где трудно проконтролировать ситуацию, и там, где существует круговая порука с местными властями. Они ведь тоже отвечают за результаты ЕГЭ!
Появляются печально знаменитые «стобалльники», они имеют право занять место действительно хорошо подготовленных ребят. Истинная цена многих таких «стобалльников» выясняется в процессе обучения…
В ответ на подобное мошенничество вузы всеми правдами и неправдами пытаются установить препятствия для поступления тех же школьников из глубинки, результатам тестов которых они не доверяют.
— Гораздо честнее была советская система нацброни, призванная поддержать кадры развивающихся территорий страны…
— Совершенно верно! Это была система поддержки региональных кадров, которая при этом не препятствовала поступлению в лучшие вузы талантливых ребят из наиболее развитых в образовательном и культурном отношении городов страны.
Остро нужны другие формы оценки знаний — не только ЕГЭ и даже не столько. ЕГЭ, на мой взгляд, должен быть лишь вспомогательным инструментом и использоваться исключительно по дисциплинам естественно-научного цикла.
Поколение тестов и Интернета
— Школы тоже меняются под воздействием ЕГЭ?
— И не в лучшую сторону. Начиная с девятого класса уже не столько учат, сколько натаскивают учеников для тестирования. Перекос обучения в сторону тотального тестирования привел к тому, что школьники не научаются самостоятельно мыслить, анализировать, творить, формулировать. Они же сейчас почти не пишут сочинений, рефератов, часто даже не пытаются составить собственное мнение.
— Да, в школе в старших классах перестали писать сочинения…
— Но причина не только в том, что подобные работы больше не пишут на выпускных и вступительных экзаменах, следовательно, и учить этому необязательно.
Школьные учителя рассказывают, что письменные творческие работы бесполезно задавать вообще, потому что есть Интернет, там колоссальные базы, и не только рефератов-сочинений, но и всевозможных решебников. Значит, не надо думать, не надо решать, не надо писать. Достаточно открыть поисковик — и домашнее задание готово…
Есть и другая причина начетничества вместо настоящего обучения. В базисный
минимум под предлогом акселерации или из политических соображений постоянно вводятся новые разделы, новые предметы, а ничего не сокращается, в результате — 7–8 уроков в день, а иногда и 9, это больше рабочего дня взрослого человека. Плюс домашние задания. Немудрено, что школьники предпочитают не корпеть над домашней работой, а брать готовое из Интернета. Умные люди давно твердят, что хватит уже набивать мозги школьников информацией — нужно переориентировать учебный процесс на более эффективную компетенцию — учить учиться.
Очень беспокоит дегуманитаризация структуры школьных учебных планов (прежде всего страдает курс литературы), хотя общественная потребность состоит как раз в большей гуманитаризации школьного и высшего образования. Если руководитель прошел подготовку в системе точных и естественных наук, то он в силу причин методологического характера и психологии познания, естественно, недооценивает гуманитарные специальности. Это называют феноменом «локального видения».
Министр у нас физматовец по образованию, и вышесказанное в определенной мере может относиться и к нему. Против дегуманитаризации были протестные высказывания со стороны ученых советов гуманитарных факультетов МГУ, многих директоров школ, ректоров вузов, со стороны передовой общественности. Хочется верить, что протест против подобных инициатив Минобрнауки будет услышан на высшем уровне.
— Одни считают Интернет врагом образования, другие на него разве что не молятся. А вы как оцениваете Интернет в контексте образования?
— Как можно относиться к прогрессу? Только как к данности. Он всегда таит в себе и опасность, и полезность. Опасности связаны с тем, что Интернет формирует у молодых людей иллюзию знания и низкий уровень культуры общения. Полезность же его может оценить прежде всего человек, умеющий работать с информацией. Собственно, научить работать с информацией — это одна из важнейших задач и в школе, и в учреждении среднего профессионального образования, и в вузе.
Рецепты против оболонивания
— Как вы относитесь к болонской системе?
— Отрицательно. На мой взгляд, от одной системы — советской — мы ушли, отказавшись от многого разумного, что в ней было, и попытались скопировать нечто, что не подходит к нашему менталитету и не отвечает стратегическим задачам развития России. Нам нужна собственная концепция развития образования.
— Но есть ли смысл изобретать велосипед, если в мире существуют эффективные наработки образовательных систем — нужно только выбрать самые подходящие для нас?
— Не так все просто. Разнообразного опыта действительно много. Но идеально ни одна из существующих систем не подходит именно для наших условий, менталитета. Ведь у каждой страны он свой.
На мой взгляд, самая близкая к российским реалиям — французская система. Франция вообще очень близка России по духу, по востребованности культурной составляющей в обществе. Я неоднократно бывал во Франции, изучал систему образования.
Уровень общей образованности, общей культуры там очень высокий. В отличие от нас французское общество ничего не потеряло из культурных ценностей. Наши традиционные качества — доброжелательность, стремление к образованию — теперь больше характерны для французов, чем для россиян.
Причина таких изменений: во Франции почти четверть годового бюджета тратится на образование и науку… Голливудских фильмов там мало — их стараются не показывать, от масскульта, прежде всего американского, стремятся свою молодежь ограждать.
Нужно заметить, что во Франции сейчас избран президент с левацкими лозунгами, он хочет — правда, пока больше на словах — многое из тех достижений в воспитании разрушить. Но этого еще не случилось и надеюсь, что французское общество многим из его преобразований откажет в поддержке…
Другой важный для нас пример — германская система образования. Обучение там строится по принципу: чем способнее ребенок, тем больше у него возможностей получить качественное образование. В Германии существует система помощи в трудоустройстве после и даже в процессе обучения.
Еще учась в школе, тот или иной молодой человек встраивается в деятельность предприятия. Школьники по два дня в неделю работают на предприятиях. Естественно, они приобретают производственный опыт, интерес к работе в определенной сфере промышленности, их знают на тех или иных предприятиях и готовы пригласить на работу. Поскольку школы в Германии подчиняются правительствам земель, то такая привязка всегда идет на пользу экономике регионов, способствует сбалансированности их развития.
Не так уж важно: выберет ли юноша или девушка профессиональную карьеру в этой сфере или нет. Главное — у молодого человека есть уверенность в своей востребованности, в своем будущем.
— У нас тоже такое было — школьные УПК, значительная часть из которых функционировала на базе заводов…
— Совершенно верно. Системы «школа–производство» и «вуз–производство» первоначально сложились в СССР. И этот наш опыт оценили и использовали в других странах…
Подходит ли России французский, германский опыт? На мой взгляд, подходит!
А что касается болонской концепции, ничего хорошего не могу сказать о ней…
— Она чревата оболониванием?
— Да! Существует риск формирования целых поколений необразованных людей, деградации нации.
Мы в рамках сегодняшней образовательной системы ограничиваем развитие творческой основы в школе, упускаем воспитательные моменты. Совершенно провалено в школе патриотическое, нравственное воспитание. Растим Иванов, не помнящих родства. И потом получаем от таких Иванов, как говорят теперь в другой стране Украине, «нашим салом — нам по мусалам»… Во главе угла — утилитаризм, деньги, завоевание места под солнцем.
Теперь молодежь знает Карнеги с его призывом «Достигай сегодня», но не знает совета Макаренко: уметь жить завтрашней радостью. Вот такая на сегодня ситуация. Образование мечется между мотивацией и профанацией. Своими руками строим больное общество, не способное к тому, чтобы формулировать глобальное видение, глобальные задачи. Но как раз этим мы и были интересны всему миру в предыдущие столетия!
— Каким должно быть «правильное» российское образование?
— Потребность сегодняшнего дня — в более индивидуальном, менее тотальном подходе к образованию. Перестроив школу в соответствии с таким подходом, мы дадим учителям больше времени, больше мотивации для воспитательной работы, которая была в советское время, а сейчас, в том числе из-за перегруженности программ, практически сошла на нет.
— Служение муз образования не терпит суеты?
— Да, прекрасное должно быть величавым. Вечная гонка за деньгами, за карьерным ростом, за преференциями не должна быть целью, она никого не может сделать счастливым, может только утомить. В отличие от радости познания, вдумчивого открытия, творчества.
Хочу подчеркнуть: очень важно тратить время на выработку максимально качественного проекта преобразований с участием максимального круга экспертов. И без права горе-реформаторов отмахнуться от этого мнения.
Как бывший главный технолог крупного оборонного предприятия ответственно заявляю — цена конструкторской ошибки колоссальна, она во сто крат превосходит ошибки исполнителей! То же самое с ценой «конструкторской» ошибки при проведении реформ — тем более что в данном случае ошибок было несколько.
То же самое — ошибки в воспитании. Нужно максимально внимательно подходить к воспитанию на самых нижних ступенях образования. Нередко молодой человек приходит в вуз с таким моральным обликом, настолько искривленной личностью, что с этим уже и ничего поделать нельзя.
Профобр почти не виден
— Какая ситуация в сфере профессионального, прикладного образования для промышленности?
— Самое узкое место — профессиональная подготовка рабочих кадров. Профтехобразование в стране понесло очень большие потери в 90-е годы — гораздо большие, чем профессиональная подготовка в вузах.
У нас в Подольске было одно из самых лучших в Москве и Московской области училищ, где готовили фрезеровщиков, шлифовщиков. Теперь оно выпускает поваров, товароведов, барменов…
Логику руководства училища понять можно: эти специальности не требуют технологической подготовки и современного технологического оснащения, которого государственному образовательному учреждению взять просто неоткуда.
При этом сегодня любое крупное предприятие старается сотрудничать, финансировать «промышленные» ПТУ, которые еще кое-где остались, обучать молодых рабочих — потому что без квалифицированных рабочих кадров нельзя говорить о стратегическом развитии.
Нам сегодня очень важно наладить связь с производством, потому что опытные рабочие — они все в возрасте. Сейчас, а не завтра к ним в обучение нужно отдавать молодых ребят, чтобы они успели научить, передать свои навыки…
Конечно, в процессе возрождения системы профтехобразования должно участвовать государство. В период работы в администрации Подольска я много внимания уделял направлению сотрудничества между предприятиями и образовательными учреждениями. Мы составляли совместные планы работы образовательных учреждений и производственных предприятий, выпуска специалистов: какие категории специалистов необходимо готовить, примерное их количество. Такую работу нужно проводить в масштабе всего государства.
Но в первую очередь этим должны заниматься региональные, муниципальные органы власти, поддержка ПТУ должна осуществляться, например, на принципах софинансирования со стороны государства и предприятий.
Сегодня у региональных, местных руководителей текущие социальные вопросы, вопросы благоустройства на первом месте. Проблемы развития производственного сектора и социальной сферы, к сожалению, отошли на второй план. Школа, профессиональное образование, высшая школа для них — на одном из последних мест по приоритетности. На первом месте, образно говоря, канализация.
Это, с одной стороны, связано с разделением налоговых компетенций между центром и территориями. С другой — с менталитетом местных руководителей.
Знаете, в советское время было разделение на партийную и хозяйственную власть — партийный руководитель отвечал за все политические вопросы, а хозяйственный — председатель исполкома — за функционирование предприятий и организаций, подведомственных данной территории. Проблема в том, что мы создали муниципальную власть на базе исполкомов, а не райкомов партии.
— Отсюда и смещенные приоритеты?
— Совершенно верно.
Региональные, местные администрации, отраслевые ведомства обязательно должны участвовать в создании связки «училище–завод» (как, кстати, и в формировании связки «училище–вуз»), это одна из важнейших задач государства в сфере подготовки кадров. Квалифицированные рабочие в Московском регионе — страшный дефицит. Предприятия перекупают их друг у друга.
У государства должна появиться наконец стратегия профессиональной подготовки кадров, формирования кадрового корпуса. От самоорганизации в этой сфере пора перейти к разумному регулированию со стороны государства. Иначе мы постоянно будем сталкиваться с проблемой перепроизводства одних специалистов и дефицита других.
Дефицит и перепроизводство
— Сейчас, например, колоссальное перепроизводство юристов, экономистов, менеджеров…
— Причем экономистов общего профиля, юристов, политологов. Но крайний дефицит инженерных кадров — особенно для промышленности.
— Премьер Дмитрий Анатольевич Медведев, сам юрист, постоянно говорит о том, что стране необходимы в первую очередь инженерные кадры…
— Это совершенно правильно. Но нужно не допускать перегибов, не выплескивать с водой ребенка.
Квалифицированные менеджеры очень нужны нашей экономике. Когда-то, в 70-е годы, менеджеров (специалистов по организации производства) начали готовить в Московском институте управления им. С. Орджоникидзе под руководством ректора, профессора Олимпиады Васильевны Козловой. Тогда тоже многие говорили: «Что это за организаторы производства такие, кому они нужны!» Оказалось — очень нужны. Я, кстати, был одним из первых аспирантов МИУ им. С. Орджоникидзе, кто защитился по данной тематике…
Организация производства — это одна из самых востребованных тем в развитии промышленных предприятий, это область на стыке технологий, экономики, социологии, психологии и права. Формировать комплексных специалистов в области организации производства очень важно.
— Это ваша личная научная и педагогическая специализация и одна из важнейших специализаций Подольского МИГКУ?
— Совершенно верно.
В основе организации производства лежит учение Тейлора — оно началось с того, что ко всему стали подходить с точной оценкой — сколько по времени занимает та или иная операция. Это и есть квинтэссенция научного менеджмента.
Так вот, нам нужны экономисты, менеджеры, юристы, очень нужны. Однако подготовленные не «в общем и целом», а досконально владеющие особенностями той или иной отрасли экономики. Безусловно, они должны обладать необходимым объемом фундаментальных знаний. Но при этом быть готовыми сразу включиться в работу, например оборонного предприятия или швейной фабрики. Подобные специалисты сегодня в не меньшем дефиците, чем инженеры!
Кадры для кластера
— Как ваше учебное заведение справляется с задачей подготовки кадров для конкретных заказчиков? И кто они?
— Мы ориентированы в первую очередь на предприятия ОПК: это сфера нашего конкурентного преимущества на рынке образования. В ОПК сегодня остро необходимы современные кадры, подготовленные для новых условий, прежде всего экономически грамотные инженеры. И это важное направление как для системы базового высшего образования, так и для системы второго высшего образования и повышения квалификации специалистов. Притом что расширение комплекса образовательной поддержки предприятий гражданского сектора также принципиально важно.
Мы работаем в непосредственной близости от Новой Москвы, по сути, Подольск образует с вновь включенными в Москву территориями единую агломерацию. И весь спектр специалистов для Новой Москвы мы также готовим — это специалисты в области организации местного самоуправления, ЖКХ, специалисты для стройиндустрии, торгово-сервисной сферы, финансово-банковской и инвестиционной сфер…
Для того чтобы вуз понимал потребности хозяйствующих субъектов, он должен быть частью системы хозяйствования. Именно это — приоритетная для нас задача.
Вуз, тем более существующий в системе территориального промышленного кластера, не может работать в отрыве от проблематики этого кластера. Вуз не должен готовить кадры «в пустоту», это слишком расточительно. Всегда должна быть привязка специалистов к конкретным потребностям народного хозяйства — текущим и будущим.
Со своей стороны мы стараемся такую привязку создать. Но — еще раз подчеркну — нужна внятная политика в области подготовки кадров со стороны местных властей. По-хорошему, требуется программа для всего Московского макрорегиона, потому что Москва и область — фактически единая агломерация.
В качестве институциональной основы этой программы должна выступить сеть «накрывающих» вузов с филиалами, которые специализируются по тем или иным направлениям. При этом выбрать такие вузы должен рынок, а не чиновники.
Вообще Большая Москва, то есть сама столица, а также ближнее и дальнее Подмосковье — это в экономическом смысле единый регион, и он должен развиваться в рамках единой логики, по единой программе.
Нужны комплексные образовательные программы для Москвы и Подмосковья. Это требует координации усилий правительств столицы и Московской области, а значит, компромиссов. Уступать всегда трудно, но это необходимо — для развития столичного макрорегиона.
Вузы вместо НИИ
— Насколько оптимальна эта модель — приближенное к предприятиям, вынесенное в крупный промышленный центр подразделение московского вуза?
— Модель обучения в виде подразделения московского вуза, вынесенного за пределы столицы и приближенного к промышленным и другим предприятиям крупного промышленного региона Подмосковья, — чрезвычайно удачное решение. Мы живем проблемами подольского промышленного кластера и Новой Москвы, в частности, возникающего на ее территории Международного финансового центра.
Мы готовим широкий спектр профессионалов — квалифицированных финансистов, маркетологов, специалистов с глубоким знанием иностранных языков — и при этом прекрасно разбирающихся в реальной экономике, российской промышленности, чего обычно не хватает чистым финансистам, работающим в инвестиционных компаниях. Готовим также финансовых, инвестиционных специалистов, и мне представляется, наши специалисты будут весьма конкурентоспособны и на рынке труда, который сформирует Московский финансовый центр. Сегодня Подольский региональный факультет готов стать полноценным филиалом или даже дочерним вузом МИГКУ.
Как заметил президент Владимир Владимирович Путин в своем Послании Федеральному собранию в декабре прошлого года, в регионах приоритетную поддержку должны получить местные вузы, имеющие связи с крупнейшими предприятиями. «Именно в таких вузах нужно открывать больше дополнительных бюджетных мест», — говорил Путин. А в их управлении должен принимать участие местный бизнес.
Полностью согласен с этим тезисом! И со своей стороны дополнил бы его — вузы должны взять на себя роль аналитических центров развития крупных территорий и кластеров, а крупные вузы — отраслей народного хозяйства и макрорегионов.
Когда-то существовали отраслевые и региональные НИИ, в большинстве своем они были уничтожены. Фундаментальным анализом никто не занимается.
Но сегодня остро необходима единая стратегия развития муниципальных образований. Ведь что происходит? Руководители, курирующие развитие промышленности, транспортной инфраструктуры, ЖКХ, сидят на одном этаже, но согласованной политики не прослеживается.
Вообще у нас в построении организационных структур возобладал американский подход — не коллективистский, который был у нас в стране раньше, во многих моментах похожий на японский, а индивидуалистический, когда каждый сам за себя, все друг с другом конкурируют, а не решают проблемы сообща.
Индивидуализм пронизал всю нашу иерархию управления, и государственную, и муниципальную, и корпоративную. На мой взгляд, это перегиб, который нуждается в устранении, — более оптимальны для достижения эффективности коллективные усилия…
Вуз, функционирующий в режиме аналитического центра, отвечающего за стратегию развития, может помочь согласовать направления, разработать основу для коллективных усилий в едином направлении.
Мы в состоянии предложить серьезные научные разработки как в области экономического, промышленного развития, создания сервисной сферы, так и в области развития территориального управления. Соответствующий интеллектуальный потенциал нашим учебным заведением аккумулирован.
Чему учить ученого
— Какую роль в развитии территории играет такой вид образовательной деятельности, как переподготовка кадров?
— Проблема переподготовки и повышения квалификации сейчас одна из центральных тем для системы образования. В современной постиндустриальной экономике технологическое обновление требует своевременной подготовки специалистов по использованию новейших технологий — производственных и компьютерных. К тому же для многих производственников, образование которых пришлось еще на советское время, чрезвычайно актуальна дополнительная подготовка в области экономики, маркетинга, менеджмента, организации производства.
Другая потребность, формирующая спрос на дополнительное образование: дать понимание технологического, производственного процесса. Зачастую менеджер, который работает на предприятии, не владеет современными технологиями. Он знает финансовый, экономический, управленческий срез — и все.
Правило, которое было в советское время: управленец должен пройти все ступени управления, поработать на разных позициях в линейных подразделениях или центральных органах управления предприятием, сегодня, к сожалению, не соблюдается. Я работал на заводе на разных позициях — начинал с разработки новой техники, потом работал в цеху… И когда меня назначили главным технологом предприятия, я знал завод как свои пять пальцев, где и какие существуют проблемы или нестыковки. Мог прийти на любой участок и тут же указать на слабые места. К сожалению, многие из нынешних руководителей не обладают глубоким знанием руководимого производства.
Есть, доложу я вам, на наших предприятиях горе-руководители, которые принципиально не хотят анализировать производство, вникать в производственные процессы. Они просто смотрят на показатели: здесь есть прибыль, здесь нет прибыли. Там, где нет прибыли, закрываем выпуск изделия.
Но, может быть, стоит устранить какие-то мешающие факторы, и прибыль появится? «Неинтересно», — отвечают они. Такие менеджеры — наследие 90-х годов, когда все мыслилось в торговых и финансовых категориях. От них пора избавляться.
Ведь даже глубоко заниматься экономикой предприятия, не разбираясь в технологическом процессе, невозможно — как оценить имеющуюся эффективность, ее резервы? Экономисту «вообще», попавшему на предприятие, говорят — это стоит 10 тыс. рублей. А он даже и проверить не может, действительно ли 10, а может, 5 или 3? Чтобы подсчитать, нужно нормирование, а это уже не «чистая» экономика.
Наконец, третий тип потребности в дополнительном образовании — обучение для личностного развития, роста. Необязательно с какими-то утилитарными целями. Его получают и представители старшего поколения. Это очень важно — продлить активное долголетие, чтобы пенсионеры не доживали, как у нас это было раньше, а оставались активными членами общества. Владимир Владимирович Путин верно сказал — пенсионер должен быть уважаемым человеком. Уважение к пенсионерам, их достойная жизнь — это признак развитого общества.
Инновации всерьез
— Вы долгие годы занимались инновационным направлением на оборонном производстве. Ваше отношение к проекту Сколково?
— Идеология Сколково, на мой взгляд, не вполне верная. Мы почему-то бросаем традиционные центры научно-технического прогресса и в чистом поле начинаем развивать нечто совершенно новое. Но почему хотя бы параллельно вместе с этим новым не развивать и старые центры, в которых сохранился высокий интеллектуальный потенциал, который в Сколково еще только предстоит наработать?
Ситуация в нашем производственном секторе не может не беспокоить. Объем машиностроительного и металлообрабатывающего производства сократился до 20% в общем выпуске. Но для осуществления своевременного технического перевооружения, необходимо, чтобы этот объем был 35–45%, как в развитых странах.
Техническое перевооружение машиностроительных предприятий, развитие традиционных инновационных центров, обеспечение притока квалифицированных кадров — вот задачи для федеральных властей. Сколково на этом фоне — задача далеко не первого уровня.
Требуется Профессор
— Как вы относитесь к недавним попыткам Минобрнауки определить эффективные и неэффективные вузы?
— На мой взгляд, это была непродуманная акция. Потому что быстро выяснилось, что критерии, по которым некоторые вузы были объявлены неэффективными, весьма сомнительны.
Я — за рейтинги вузов. Но рейтинги, которые составляют независимые рейтинговые агентства, причем несколько конкурирующих агентств, на основе понятных и прозрачных методик.
— Какое значение в развитии вузов имеет филиальная сеть?
— Скажу так: образовательная структура должна появляться, если есть кого образовывать и есть кому. Толку от неопытного педагога мало. Образование — не пересказ учебника. Чтобы хорошо читать тот или иной курс, нужны годы практики. Нужно пропустить теоретические знания через себя. Через свой практический опыт.
Иногда вузы необоснованно форсируют открытие филиалов в погоне за прибылью. Набирают туда молодых преподавателей, которые читают курсы по учебникам, боясь отклониться в ту или иную сторону. Они не в состоянии осмыслить новые данные… Это не обучение — профанация обучения.
Настоящее обучение — общение, взаимодействие профессора, квалифицированного преподавателя со студентом. Никакая библиотека, никакой Интернет не заменят опытного преподавателя!
Прописные истины записаны в учебниках. А вот если распутывать запутанную ситуацию, нужен настоящий знаток той или иной области — теоретик и практик в одном лице. Такой педагог может научить методологии выхода из запутанных ситуаций.
Вузы, в которых работают Профессора с большой буквы, отличаются ото всех остальных — прежде всего по результативности обучения. Учебники читать умеют все, а вот показать проблему во всей глубине, выразить современные тенденции, которые учебниками еще не учтены, могут единицы.
— Кадры — самое главное в системе образования?
— Как и везде. Нужно беречь тех людей, которые прошли большую школу жизни и работы, как педагогической, так и работы на производстве. Это была эпоха торжества интеллекта, качества, грамотной организации производства…Я вижу, как работают, что дают студентам преподаватели, которые сами отработали в оборонке, прошли все ступени — то, что они могут дать студентам, не сможет дать никто!
Специалисты, досконально знающие опыт индустриального развития страны и совершенствования производства изделий ОПК в жесткой конкуренции с Западом и внутри самого советского ОПК, профессора и преподаватели, прекрасно владеющие знаниями рыночной экономики, понимающие перспективы ее развития, — именно они могут не только образовывать и воспитывать молодое поколение, но внедрять гибкие образовательные технологии, которые остро востребованы сегодня. Они — главная надежда и опора возрождения нашего образования!
Подольское представительство (региональный факультет) МИГКУ было создано в 2002 году.
Обучение ведется по следующим направлениям:
• бухгалтерский учет, финансы и кредит, специальность «Финансы и кредит»;
• корпоративное управление, специальности «Менеджмент организации», «Экономика и управление на предприятии»;
• государственное и муниципальное управление, специальность «Государственное и муниципальное управление»;
• информационные технологии в управлении, специальность «Прикладная информатика в экономике»;
• управление социальным сервисом, специальность «Социальный сервис, страховой сервис».
Возможны дневное, заочное обучение, получение второго высшего образования, сокращенный курс обучения.
Агарков Анатолий Павлович — директор Подольского представительства Московского института государственного и корпоративного управления, доктор экономических наук, профессор.
Родился 24 марта 1940 года в Новочеркасске. В 1962 году окончил Новочеркасский политехнический институт по специальности «Технология машиностроения, металлорежущие станки и инструменты». В 1974 году — заочную аспирантуру МИЭИ им. Серго Орджоникидзе. В мае 2011 года защитил докторскую диссертацию в МГТУ МАМИ на тему «Теория и практика повышения эффективности управления подготовкой машиностроительного производства и его инфраструктурой».
С 1962 по 1992 год работал на Подольском электромеханическом заводе.
С 1992 по 1999 год — на машиностроительном заводе ОАО «ЗиО-Подольск». В 2000–2001 годах — главный специалист администрации Подольска по поддержке промышленных предприятий города. С 2001 года — заместитель директора Подольского института сервиса МГУС. С октября 2002 года — директор ПП МИГКУ.
Единственный из сотрудников ПЭМЗ награжден золотой, серебряной и бронзовой медалями ВДНХ за внедрение достижений науки и техники, а также медалями «К 100-летию со дня рождения В.И. Ленина, «850-летие Москвы», «За трудовое отличие», медалью общества «Знание» России «Подвижнику просвещения» к 300-летию М.В. Ломоносова; знаком отличия «За заслуги перед городом Подольском»
2-й степени.
В 2011 году стал лауреатом ежегодной международной премии «Элита национальной экономики».
Автор более 200 научных работ. Участник всероссийских форумов руководителей образовательных учреждений, международных конгрессов «Global Education — Образование без границ», международных семинаров «Система профессионального образования в Германии».