Виктор ЛЕЩЕНКО: кадровая политика начинается с целеполагания в масштабах страны
Рубрика | Спецпроект: кадровая политика
Текст | Николай ПЕТРОВ, Павел ЧЕРНЫШОВ
Фото | Александр ДАНИЛЮШИН
Компания «Нефтегаздиагностика» — успешная инновационная компания, специализирующая на обследовании и ремонте нефтегазопроводов. Генеральный директор компании Виктор Лещенко убежден, что об эффективности управления Российским государством можно судить только определившись с целями развития страны.
— Виктор Викторович, сегодня стоит задача обновления государственного аппарата. Как вы оцениваете его современное состояние?
— Нет смысла оценивать качество работы наших чиновников, не имея единой системы координат для этой оценки. Очевидно же, что чиновники высокого ранга — люди как минимум не ординарные. Отдельные госструктуры выполняют свою текущую работу, добиваются показателей, но согласованной работы на общий результат не видно, так как сегодня этот самый общий для всех результат не обозначен.
Куда мы идем? В какую сторону движемся? Какую страну, какое общество мы хотим оставить после себя?
Не определены цели развития страны в целом. А если не определена цель, невозможно оценить, хорошо работают чиновники или плохо, может или нет нынешняя команда достичь этой самой цели.
— Срочно требуются цели развития страны?
— Да, причем внятные и привлекательные для большинства людей цели. Я не говорю ничего нового: ясная цель и лозунг — фундамент любого сильного государства. «Свобода, равенство и братство», «Американская мечта», «Единая Европа» — все это цели, которые стали таким фундаментом. Большевики-коммунисты, кстати, прекрасно понимали значение целеполагания. Электрификация, индустриализация, всеобщая грамотность… Выстоять и победить в войне, освободить Европу… Догнать и перегнать США, первыми полететь в космос, соблюсти военный паритет, стать ведущей экономикой и идеологией в мире…
А каковы цели развития России? Допустим, «мы строим справедливое, индустриальное, современное, светское общество», или «мы воссоздаем монархию, в которой все ходят в церковь по воскресеньям». Куда, к чему мы идем? Сейчас это не сформулировано — и в реальной государственной политике не прослеживается.
Складывается впечатление, что нашему высшему руководству цели вообще не важны. Нефтегазодоллары капают — и хорошо. Важно, чтобы все усвоили, кто тут самый главный!
«Генеральная линия» колеблется не только в разные стороны, но и внутренне крайне противоречива. «Люди государевы» вынуждены улавливать сигналы, предугадывать и чутко реагировать…
— «Цель для нас — удержать ситуацию», — так говорят некоторые в Кремле…
— При отсутствии общих для всех целей ничего другого не остается. Отсюда — предложение обществу псевдоповестки, чтобы чем-то занять общественное сознание.
Во главу угла ставится решение сиюминутных политических задач. При этом совершенно объективно появляются кланы, которые объединяются вокруг общих для его членов целей.
Вот и получается, что чиновники, с одной стороны, каждый по отдельности — весьма неглупые, опытные, образованные люди. С другой стороны, все вместе они, по меткому выражению одного политика, порой напоминают «сообщество встревоженных имбецилов».
И возникают, например, решения о возрастных ограничениях для телепрограмм. Неужели не ясно, что значок 18+ — это фактор привлечения внимания для подростка? Запретный плод сладок! Пусть даже взрослые не дадут смотреть, но есть же Интернет — в любом смартфоне.
На протяжении многих лет по общедоступному каналу показывали в прайм-тайм «Дом 2» — пошлую и скабрезную передачу, и решительно никого это не волновало! А теперь начались игры в нравственность…
А кинополитика, согласно новым веяниям? «Москва слезам не верит» — великий, добрый фильм — теперь его считают чуть ли не подрывающим нравственность. Ведь главный герой пьет и курит, а главная героиня — мать-одиночка, которая знакомится с мужчинами в электричках… Взрослые умные люди ударились в какое-то скоморошество!
Тот же случай с Pussy Riot — девятый вал возмущения провластных кругов! Но когда в том же самом храме Христа Спасителя устраивались пирушки, это почему-то никого не возмущало…
Действует пока еще светский Уголовный кодекс. А Pussy Riot дают срок за преступление, которого в УК фактически нет. Это как понимать?
Объясните налогоплательщикам, почему из их денег оплачивается светский уголовный суд, который от имени государства берется защищать интересы Русской православной церкви — структуры, которая не платит налогов и по Конституции отделена от государства?
Давайте тогда скажем: наша цель — религиозное государство, эдакий христианский Иран. Те, кто нарушит священные внутренние правила храмов, сядут надолго, а служители культа, на «феррари» и «мазератти» устраивающие ДТП, никому, кроме Бога, не подсудны…
Но об этом должно быть объявлено, чтобы люди приготовились — а когда происходит изменение курса вдруг, постфактум, столь резкие повороты вызывают оторопь.
Безусловно, церковь выполняет очень важную и высокую общественную функцию — никто не спорит. Нужно по-особому защитить ее, предоставить ей особые права? Так давайте это законодательно урегулируем…
Я оцениваю то, что произошло в храме Христа Спасителя как мерзость. Но, на мой взгляд, наш истеблишмент показал себя в истории с Pussy Riot в тысячу раз более гадко, чем эти идиотки. И представители Русской православной церкви, к сожалению, тоже. Если девушки сделали мерзость, то пытаться получить на этой мерзости политические дивиденды — преступление.
Но можно ли говорить сегодня о явном «теократическом» курсе властей? Совсем недавно человек, обливший иконы в том же самом храме чернилами, обвинен лишь в порче имущества…
Вы правильно говорите: пытаются «удержать ситуацию», чтобы отвлечь от каких-то действительно серьезных процессов за счет общественного конфликта. Возбуждают общество, чтобы оно, возбудившись, с пеной у рта спорило по разным поводам, по которым, очевидно, никогда не будет согласия! Стремятся расколоть социум. Это очень опасно.
Не уверен, что чиновники из Кремля понимают, в какую игру они ввязываются… Что, для России мало угроз в современном мире? Радикальные религиозные течения уже обузданы? А наши геополитические конкуренты, они, что, оставили попытки убрать Россию с экономической, а затем и политической карты мира? Тех, кто нас хочет порвать, немало. Довольно странно помогать им, раскалывая общество.
Разве можно говорить своим гражданам: вы бандерлоги? Да, президенту неприятно слышать критику в свой адрес — по-человечески это понятно.
Но критику надо воспринимать как подсказки, что и как исправить, какие идеи и общие задачи могут консолидировать общество, а не раскалывать его, тем более не отвергать наиболее активную его часть, на которую следовало бы опираться.
Нужно работать на консолидацию социума, формулировать общие цели, убеждать людей в их важности. Есть же, в конце концов, пропагандистский аппарат, и он может быть очень эффективен.
Люди должны быть согласны с общими целями. А с установкой «нам наплевать на вас, мы будем вами манипулировать, сталкивать вас лбами» великую страну не построишь.
— Однако власть заявляла и большую цель — модернизация экономики и общества…
— Но это же не может быть целью, и никакая это не сверхзадача. Модернизация — это инструмент для достижения определенных целей. Иначе получаем то, что получили — модернизацию ради модернизации.
Давайте разберемся: сразу после 1991 года была цель — переход к демократической модели государства. Вот это действительно достойная цель, и к ее достижению власть и общество стремились сообща.
В первый срок Владимира Путина была четкая и ясная цель — встать с колен. И еще одна — разрушить гегемонию народившейся олигархии, которая стала препятствием для решения сверхзадачи. Важные, понятные и консолидирующие цели, и они, честь и хвала Путину, были достигнуты!
А затем общая цель была забыта, появились новые локальные задачи: удержание власти, рокировка, сейчас — усмирение недовольных…
Результат былых достижений обнулен. В стране установилось, по сути, новое олигархическое правление во главе с президентом…
Скажите, это нормально, что членом современного аналога политбюро — президентского «ближнего круга», контролирующим огромную долю российского бизнеса, является гражданин Финляндии Геннадий Тимченко?
И это при том, что сейчас главный лозунг — «государственные служащие, политики должны “очиститься”, отказаться от зарубежной собственности». Простите, но если я честно заработал деньги, уплатил с них налоги, то это мое дело, что я с ними сделаю! Могу вложить в недвижимость, могу сжечь в камине…
И почему тогда иностранцу, непосредственно участвующему в управлении нашей страной, можно, а госслужащему нельзя?
Андрей Макаревич напишет открытое письмо о проблемах коррупции. А президент посоветует ему попросить у бизнеса прекратить предлагать взятки.
Но ведь госкомпании уже практически официально требуют: если ты хочешь работать, ты должен заплатить туда, туда и туда, на выборы. Зачем же лукавить?..
Если же для страны важно усилить борьбу с коррупцией не на словах, а на деле, чего стоит принять 20-ю статью Конвенции ООН о борьбе с коррупцией? Но ее отказываются принимать — значит, и нет такой цели!
Самое опасное в складывающейся ситуации — то, что задачи развития экономики отодвигаются на последнее место. Но ведь лучшая политика — это как раз экономика. Расставить приоритеты в социально-экономическом развитии — это и есть политический курс, это способ и сформулировать цели, и выстроить программу для их реализации.
Мы вошли в ВТО — мобилизоваться, подготовиться нужно было еще вчера! А наша власть занимается вместо этого сведением политических счетов, репрессиями против оппозиции.
Правительства всех стран мира сегодня только и занимаются экономикой — расшивкой узких мест в своем национальном хозяйстве, чтобы восстановить экономический рост. Но такое впечатление, что для нашего правительства экономика — это слишком сложно.
— Экономика важна только в плане личных доходов…
— Совершенно верно — доходов самих чиновников, депутатов и связанных с ними бизнес-групп.
— С губернаторов необходимо спрашивать прежде всего за экономику, а не за «спокойствие», как сейчас?
— Убежден. Рост ВРП на душу, собираемость налогов, снижение преступности. Даже важнее ВРП развитие дорог, потому что оно обеспечивает рост в будущем. У нас даже нет нормального автомобильного сообщения между двумя столицами…
Но сегодня нельзя выработать такие критерии для оценки государственного аппарата в целом. Например, чиновники зажимают бизнес — это правильно или неправильно? Они говорят: «Мы так понимаем: государство — прежде всего!» И резоны в их позиции будут: мы уже проходили полную свободу бизнеса в 90-е, повторения не хочется…
Да, бизнес — важнейшая часть общества. Но и госаппарат тоже важен. Но до тех пор, пока они не движутся к общей цели, они антагонисты.
Когда нет общих целей, не будет и единых правил. Сегодня каждый в государственной системе, в стране вообще бежит в свою сторону, каждый понимает задачи по-своему. Лебедь, рак, щука…
В результате возникает броуновское движение — и страна в целом никуда не движется.
А в современном мире, который быстро меняется, если ты остался на месте, ты откатился назад!
Должны быть поставлены цели и четко прописаны общие цели и единые для всех правила игры: что можно, а что нельзя. Тогда деятельность всех сложится в общий вектор. Без этого — никуда. Так живет весь мир — от Китая и Индии до Европы и США.
У нас, россиян, очень много энергии — европейцы говорят: мы бы без вас давно протухли. Но когда нет целей, мы сами себя едим поедом за счет этой энергии.
В американском конгрессе звучали такие слова: нужно не воевать с Россией — победить ее невозможно, а если оставить ее наедине с самой собой, она сама себя уничтожит… И мы, увы, пока вполне оправдываем эти ожидания.
— Каким критериям должны отвечать чиновники?
— Критерии отбора кандидатов на госдолжности неизменны со времен царя Гороха: государственник, умный, образованный, опытный и честный, умеющий работать в команде, исполнительный и в меру послушный, но готовый отстаивать собственную точку зрения. Если люди умеют спорить, отстаивать свою точку зрения, это очень важно не только в бизнесе, но и в сфере государственного управления. Если на тебя работают более умные люди, чем ты, это же здорово…
— Как бы вы определили современный российский госаппарат: постсоветский, бизнес-ориентированный, еще какой-то?
— Сейчас, мне кажется, он бизнес-ориентированный. Он весь пронизан лоббистами. При этом много кадров еще советских. Но часто это люди, которые меняют свою позицию как флюгеры…
В правительстве, судя по всему, понимают, что во власти нужна новая кровь, новые люди, и озабочены кадровыми проблемами, кадровым резервом.
Но системную кадровую политику они выстроить не могут и сформировать адекватный кадровый резерв — тоже. Потому что непонятно, по каким критериям подбирать кандидата. Каким бы умным и профессиональным он ни был, его ценности могут расходиться с тем, что требуется сегодня на государственной работе.
Сегодня в стране у нас вертикаль власти, где принятие решений замкнуто на одного человека. Но даже самый выдающийся человек — система, у которой есть свои ограничения. Все мы люди, и мы можем обрабатывать информацию только в определенном объеме, поэтому без делегирования полномочий никак нельзя, нельзя все замыкать на себя.
Иначе — что пенять на плохое правительство, плохую Думу или плохой суд? Вся ответственность за негативные результаты — и политическая, и управленческая — на главе государства.
— Какое значение для развития экономики имеют, на ваш взгляд, национальная предпринимательская инициатива и формирующиеся сейчас дорожные карты бизнеса?
— Дорожные карты — красивое название, но кто эти карты видел? В основном это какая-то внутренняя активность. Есть организации, которые над ними работают. Но это не система.
Опять-таки неясно, куда эти карты должны вести, в какой системе координат мы их прокладываем, если нет целей. Мы должны знать, где мы находимся, и как из этой точки A попасть в точку В.
— Многие представители бизнеса говорят о важности снижения административных барьеров, увеличении поддержки…
— Требование поддержки бизнеса — это очень часто камуфлирование лоббизма. В 1991 году, когда рухнул СССР, кто поддерживал бизнес?
Люди понимали: сам себя не поддержишь, никто не поддержит. И через несколько месяцев адаптировались к новым условиям — и стар и млад. Они знали, что будет завтра.
— То, о чем они позаботятся сегодня…
— Да. Им никто не поможет, они могут рассчитывать только на себя.
А что до поддержки бизнеса… Если ребенку во всем потакать, то он превратится в избалованного монстра. Так же и щенок может стать как прекрасной служебной собакой, так и капризным чудовищем.
По такому же принципу строятся отношения государства с бизнесом. Жесткие рамки необходимы, а вот внутри рамок должна быть максимальная свобода, а не попытки контроля всего и вся.
Провозглашается тезис о необходимости снизить уровень технологических стандартов — чтобы можно было легче развиваться компаниям. Да никогда и нигде самые жесткие стандарты не ограничивали развитие — наоборот, стимулировали его, заставляли искать более эффективные решения.
Главное требование предпринимателей должно быть таким: один раз установите правила работы на рынке и не трогайте их хотя бы лет десять-двадцать. Это будет самая лучшая поддержка бизнесу! А вот непредсказуемость правил — сегодня так, завтра эдак — не позволяет планировать завтрашний день, заставляет держать в резерве слишком большие средства.
Правила должны быть четкие, одинаковые для всех. Если запрещено, то запрещено всем! Или, если ты выполняешь некие специальные условия, выдерживаешь более жесткие требования, тебе возможно послабление в чем-то другом.
— А какая дорожная карта должна быть в нефтегазовой отрасли?
— Стоимость продукции, то есть глубокой переработки нефти и газа, должна формироваться в России. Простой здравый смысл: зачем кому-то отдавать деньги, если можно заработать их самим? (Кстати, по тем же принципам должны развиваться и другие народно-хозяйственные комплексы, которые сегодня ориентированы, к сожалению, на поставку сырья или продукцию первичной переработки.)
Нефте- и газохимия — это сегодня сотни видов продукции и для потребительского рынка, и для производства средств производства. С нашими ресурсами можно доминировать в мире в этой сфере. Мы же изо всех сил стремимся сохранить высокое звание сырьевого придатка мирового империализма…
Сегодня переработка развивается, но дела в ней обстоят не очень хорошо. Зачастую наши бензин, солярку, мазут покупают — и нам же их продают после настоящей переработки.
— То есть берут как полуфабрикат?
— Да, что-то вроде этого.
Повторюсь, главное, что требуется, чтобы развивались переработка и химия, — создать стабильные условия ведения бизнеса в отрасли, то есть необходимы мораторий на изменение правил на 20–30 лет и защита собственности. Потому что строительство современных НПЗ, нефте- и газохимических предприятий — это долгосрочные и крайне дорогостоящие проекты.
Это и будет главной помощью от государства! Будут созданы подобные условия — с инвестициями проблем не будет: деньги найдутся и на Западе, и на Востоке. В конце концов, в России и собственных денег столько, что некуда девать…
Кроме того, нужно повысить глубину извлечения запасов из месторождений, осваивать новые месторождения. Вот говорят, что Штокман — это сложно, дорого. Но любой проект это сложно — нужно работать!
Будут созданы условия, подтянется и нефтегазовое машиностроение, новые технологии. Образованные, знающие люди в нефтегазовой отрасли есть.
— Многие отрасли испытывают нехватку квалифицированных кадров…
— Квалифицированных кадров много не бывает, но нефтегазовая отрасль — одна из немногих, где действительно готовят профессионалов, развиваются научные и технические школы.
Это и Университет нефти и газа им. И.Н. Губкина, и Пермский, Томский, Уфимский политехи… Развиваются старые и создаются новые научно-исследовательские институты и лаборатории.
Нефтяная отрасль — одна из немногих, где разрабатываются собственные современные стандарты, а не просто передираются стандарты ЕС, как в других сферах. Многие советские требования были намного жестче европейских, и это наше преимущество, которым нужно пользоваться.
— Мы знаем, что сегодня у «Нефтегаздиагностики» активно развиваются зарубежные направления… (См. интервью В. Лещенко в №7/2012. — Ред)
— Совершенно верно — наши решения и услуги оказались весьма востребованы за рубежом. Мы изобрели и выпускаем устройство, на сегодня лучшее в мире для определенных задач. Это муфта для ремонта трубопровода. 18 минут работы водолаза на глубине 28 метров — и труба как новая! Она может использоваться также в болоте, в тундре — не боится ни воды, ни агрессивных сред. Большая часть казахстанских магистралей уже «замуфтированы» нами, значительная часть российских трубопроводов тоже. Кроме поставки муфт мы предоставляем методики для решения многих проблем — от «диагностики» до «лечения» трубы.
— Помогают ли вам российские представительства за рубежом?
— Вы знаете, да. И огромное им за это спасибо. Они говорят: видим, что вы предлагаете не матрешек, не какие-то призрачные мегапроекты, как иные крупные корпорации, представители которых порой только расходуют командировочные, мы видим, что вы заряжены на успех…
— Вопрос к вам как к специалисту по промышленной безопасности. Как влияет на безопасность обязательное страхование опасного производства?
— В современной версии закона никак — в лучшем случае никак. Риск наступления негативного события от эксплуатации опасного объекта, по определению, это произведение вероятности события на ущерб от него. Конечно, страхование необходимо, но само по себе оно не снижает ни вероятности события, ни его тяжести — только несколько облегчает финансовые потери. А вот вкладываясь в модернизацию производства, процессов, в безопасность труда, на риск влияешь напрямую — и на вероятность, и на тяжесть. Модернизация — это и приборы, и стандарты, и наука, и обучение специалистов. Но на все это требуются большие деньги, время и нервы. А страховой «налог» — одинаковый для всех — лишает компании и средств, и мотивов для модернизации. Застраховаться значительно проще. Получается так: компания заплатила страховку — и может работать как раньше. Страховщики счастливы.
Если страхование не заставляет вкладываться в уменьшение вероятности негативного события, это просто способ отъема средств, а закон — способ заставить поделиться со страховым бизнесом.
И еще… Если деньги забираются из реального сектора экономики, из производства, из такой высокотехнологичной отрасли, как приборостроение, и при этом они все равно пойдут на погашение ущерба, то они только провоцируют инфляцию.
— Как избежать этого эффекта?
— Страховой «налог» должен уменьшаться для компаний, которые вкладывают в модернизацию своего производства, улучшение условий труда и, тем самым, уменьшение риска на опасном производстве. То есть вложения в модернизацию производства должны проводить к уменьшению страховых выплат.
…Это еще один частный случай той темы, которую мы обсуждали изначально. Нет целеполагания — непонятно, чьим интересам отдавать приоритет.
С российскими ресурсами, в первую очередь интеллектуальными, с нашей жизненной энергией, можно горы свернуть, если появится общая цель! А пока каждый тянет в свою сторону, как лебедь, рак и щука.
Целеполагание — это ответ на вопрос, какую страну мы хотим оставить после себя, своим детям. Это только кажется, что жизнь длинная, миг — и мы уже сидим с палочкой у подъезда… Поэтому каждый должен работать ради будущих поколений.
Что мы хотим оставить нашим детям? Страну, в которой наши малограмотные потомки будут с утра до ночи трудиться на плантации, запивая водкой для улучшения мировосприятия, а по воскресеньям строем ходить в церковь? Страну, из которой все любопытные и несогласные уедут, а останутся только те, у кого нет выбора?
Или современную высокообразованную страну, с сильной наукой и быстрорастущей экономикой, созидающей справедливое будущее для новых поколений? Ответа на этот вопрос нам всем сегодня очень не хватает…
ООО «НТЦ “Нефтегаздиагностика”» основано в 1997 году. Занимается техническим диагностированием и экспертизой промышленной безопасности опасных производственных объектов.
Основные виды деятельности:
• внутритрубная диагностика и ремонт нефтегазопроводов;
• электрокоррозионное обследование и проектирование систем ЭХЗ;
• геодезия, картография, обслуживание трасс трубопроводов;
• производство композиционных усиливающих муфт для ремонта трубопроводов;
• разработка нормативно-технической документации.
Сегодня НТЦ «Нефтегаздиагностика» входит в число признанных лидеров в сфере обеспечения промышленной безопасности нефтегазовой отрасли. За время деятельности компанией продиагностированы десятки тысяч километров магистральных, промысловых и технологических трубопроводов, сотни резервуаров для хранения нефти и нефтепродуктов, сосудов, работающих под давлением. Осуществлены особо сложные проекты внутритрубной диагностики вновь построенных трубопроводов. Компания является лидером в России по диагностике внутритрубными интеллектуальными снарядами и водолазному обследованию морских подводных нефтегазопроводов. Она производит не только диагностику, но также ремонт и комплексную защиту трубопроводов от поражающих факторов.
НТЦ «Нефтегаздиагностика» сотрудничает со всеми ведущими нефтегазовыми компаниями России, осуществляет работы в Казахстане, Узбекистане, Саудовской Аравии.
НТЦ «Нефтегаздиагностика» сертифицирован по системе менеджмента качества ISO 9001-2001, ISO 14001, OHSAS 18001, имеет аттестованную лабораторию неразрушающего контроля, лицензии Ростехнадзора на экспертизу промышленной безопасности, признан Российским морским регистром судоходства, имеет лицензии на геодезию и картографию, лицензию ФСБ России, лицензию Республики Казахстан на обслуживание, диагностирование и ремонт магистральных нефтепроводов, резервуаров и сосудов, работающих под давлением. В компании действует интегрированная Система административного менеджмента (AMS).
Лауреат Европейской международной премии в области качества European Standard.
Член Научно-промышленного союза «РИСКОМ».
Лещенко Виктор Викторович — генеральный директор ООО «НТЦ “Нефтегаздиагностика”». Родился 29 апреля 1966 года
в г. Ухта Коми АССР.
В 1989 году окончил Московский авиационный институт им. Серго Орджоникидзе по специальности «Ядерные энергоустановки космических летательных аппаратов».
После окончания института работал в отделении физики плазмы Института атомной энергии им. И.В. Курчатова.
Кандидат технических наук.
Эксперт высшей квалификации по экспертизе объектов нефтяной и газовой промышленности.
В.В. Лещенко является председателем правления Научно-промышленного союза «РИСКОМ» (управление рисками, промышленная безопасность, контроль и мониторинг).
Член научно-технического совета и экспертного совета по акустической эмиссии Федеральной службы по экологическому, технологическому и атомному надзору (Ростехнадзор), член Экспертного-научного совета ГУП «МОСГАЗ».
Автор более 30 статей на тему промышленной безопасности, соавтор 16 нормативно-технических документов, межотраслевых и государственных стандартов.
Имеет многочисленные патенты на изобретения.
В 2011 году стал лауреатом премии «Руководитель года» и удостоен Национального общественного статуса «Герой Труда Новой России».