Прирученные регионы
Рубрика | Главная тема
Текст | Дмитрий ДИКОВ
Региональная политика федерального центра нуждается в смене парадигмы.
Состоявшийся в прошлом месяце Деловой саммит АТЭС продемонстрировал намерение власти если не повернуть вектор развития экономики на восток, то по крайней мере заявить это направление в числе приоритетных. Для сибирских и дальневосточных регионов страны это может означать долгожданную модернизацию, подкрепленную заботой государства, с одной стороны, и интересом стран-соседей — с другой. Согласно самым оптимистическим прогнозам, в среднесрочной перспективе восточная Россия может даже стать достойным конкурентом и противовесом Китаю, доминирующему в Азиатско-Тихоокеанском регионе.
Однако предаваться одним лишь грезам о светлом будущем региона было бы большой ошибкой. Саммит АТЭС представляется нам прекрасным поводом для того, чтобы обратить внимание на проблемы регионального развития.
Ведь регион, которому пророчат роль «ворот в Азию», на самом деле является одним из самых депрессивных, его экономическое развитие практически полностью зависит от проектов, инициируемых государством. И если не изменить ситуацию в ближайшее время, огромная территория страны рискует навсегда остаться сырьевым придатком, лишенным собственного производства и вызывающим интерес только у импортеров наших природных ресурсов.
Непокоренная Сибирь и голодный Кавказ
В то же время, дела обстоят из рук вон плохо не только к востоку от Урала. Наглядной демонстрацией этого утверждения могут служить данные о количестве дотационных регионов (так называемых регионов-реципиентов). Сразу обозначим, что в России понимают под показателем дотационности. Основанием для отнесения региона к категории реципиентов является получение им дотаций на выравнивание бюджетной обеспеченности из Фонда финансовой поддержки регионов. Бюджетная обеспеченность рассчитывается довольно просто: как отношение доходных возможностей региона к его расходным обязательствам. Логично, что дотационность является ключевым критерием, позволяющим судить о проблемах в экономическом развитии региона. Ведь сколько денег из фонда получит тот или иной субъект Федерации, зависит от того, достаточно ли его доходов для выполнения возложенных на него полномочий. Как показывает статистика, хватает далеко не всем. В 2007 году дотации из федерального бюджета получали 68 регионов страны, в 2008 году — 72 региона, а в 2009–2010 годах — 70 регионов. В 2011 году таких регионов вновь, как и до кризиса, стало 68. Однако к 2014 году, по словам руководителя Счетной палаты Сергея Степашина, число регионов-реципиентов может опять увеличиться до 72.
Проблема заключается даже не в большом количестве дотационных регионов, а в огромном разрыве между ними. К примеру, в бюджете Республики Тыва доля дотаций на выравнивание бюджетной обеспеченности превышает 55%, в бюджете Камчатки — 50%, казна Дагестана сформирована за счет этих дотаций чуть менее чем на 45% (Данные о доле и структуре трансфертов в бюджетах субъектов РФ взяты из обзора «Мониторинг кризиса и посткризисного развития регионов России», размещенного на сайте Независимого института социальной политики). В то же время существует много областей, в бюджетах которых доля дотаций не достигает и 5%. Перечислим регионы, которым в 2011 году удалось полностью обойтись без дотаций на выравнивание (так называемые регионы-доноры). Это Москва, Санкт-Петербург, Кемеровская, Московская, Ленинградская, Липецкая, Самарская, Сахалинская, Свердловская, Тюменская области, Республика Татарстан, Пермский край, Ханты-Мансийский и Ямало-Ненецкий АО и Красноярский край.
Примечательно, что дотационность региона тем выше, чем дальше он расположен от федерального центра — Москвы. Хуже всего с бюджетной обеспеченностью дела обстоят на периферии — в северокавказских республиках и в регионах Сибири и Дальнего Востока. Перечислим субъекты Федерации, бюджеты которых более чем на четверть сформированы за счет дотаций на выравнивание. Это республики Ингушетия, Дагестан, Карачаево-Черкесия, Северная Осетия, Адыгея, Бурятия, Тыва, Алтай, Саха, Магаданская область, Еврейская АО и Камчатский край. Так что популярный лозунг «Хватит кормить Кавказ!» теряет значительную долю своей остроты и актуальности, если принять во внимание, что восточные области получают ничуть не меньшие (а с точки зрения дотаций на душу населения даже большие) объемы дотаций, нежели их южные товарищи по несчастью.
Таким образом, Кавказ и Дальний Восток — главные точки риска российской экономики. Проблемы, предопределившие депрессивность этих территорий, различаются. «Низкий уровень индустриального развития, рост населения наряду с высоким уровнем безработицы, а также различные инвестиционные риски — это как террористическая активность, так и межэтнические конфликты, в том числе выливающиеся в земельные споры», — перечисляет причины дотационности северокавказских республик руководитель Центра политических исследований Института глобализации и социальных движений Михаил Нейжмаков (Из интервью агентству ИА REX). Нельзя также забывать, что в ряде субъектов до сих пор длится послевоенное восстановление.
Что касается Сибири и Дальнего Востока — налицо исторически сложившаяся упрощенная структура экономики. Фактически представлены здесь только три отрасли хозяйственной деятельности: добывающая промышленность, сектор услуг и торговля. Конечно, доминирование этих отраслей характерно в целом для отечественной экономики, однако за Уралом катастрофически не хватает производственных предприятий (в том числе занимающихся выпуском товаров народного потребления) — основная часть торгуемой продукции поступает из-за рубежа.
Подкармливаются все
Важно понимать, что деньги из федерального бюджета в тех или иных объемах на те или иные цели получают абсолютно все 83 субъекта Российской Федерации. В результате деление регионов на доноров и рецепиентов оказывается весьма условным. Продемонстрируем данное утверждение на двух примерах.
В бюджете Чеченской Республики доля дотаций на выравнивание составляет порядка 17% — довольно скромный показатель по сравнению с соседями, о зависимости которых от федерального бюджета мы писали выше. В то же время Чечня является лидером по объемам предоставляемых из центра дотаций на сбалансированность бюджета. Главная особенность этого вида трансфертов — антикризисный характер, теоретически он должен уберегать бюджеты регионов от негативного влияния экономических и политических факторов. Механизм действительно хороший, однако польза от него возможна лишь в контексте стратегического планирования: обоснованность таких «дополнительных» дотаций должна быть подкреплена подробнейшим анализом внешней и внутренней среды. На практике же дотации на сбалансированность оказываются одним из наиболее спорных видов поддержки региональных бюджетов — критерии их расчета и выделения непрозрачны и непубличны. «В отличие от дотаций на выравнивание, которые рассчитываются по формуле, дотации на сбалансированность выделяются преимущественно в “ручном режиме” и нередко под влиянием лоббизма или политических факторов» (Из доклада «Социальные и инвестиционные приоритеты в межбюджетных отношениях центра и регионов на стадии выхода из кризиса»), — пишет Наталья Зубаревич, директор региональной программы Независимого института социальной политики. Доля этого вида дотаций в бюджете Чеченской Республики составляет 39%. Если прибавить остальные поступления из федерального бюджета, окажется, что регион профинансирован из центра почти на 90%!
Второй пример — Тюменская область, в которую не поступает ни рубля дотаций на выравнивание. Зато благодаря все тем же дотациям на сбалансированность областная администрация формирует 15% своего бюджета. Дело в том, что в 2009 году правительство приняло решение о централизации в федеральном бюджете налога на добычу полезных ископаемых. В результате Тюменская область потеряла порядка трети своего бюджета. Выпадающие доходы было решено компенсировать за счет дотаций на сбалансированность. В целом же регион за счет поступлений из центра формирует 20% своего бюджета. Так что звание «донор» для области носит номинальный характер.
Напоследок перечислим регионы, бюджеты которых как минимум наполовину сформированы за счет поступлений из центра. Это Чечня, Ингушетия, Тыва, Дагестан, Алтай, Камчатский край, Калмыкия, Кабардино-Балкария, Северная Осетия, Мордовия, Адыгея и Бурятия. Сравним со списком основных регионов-реципиентов. Знакомые все лица.
Искусственная бедность
Мы уделяем такое внимание вопросу «донорства-реципиентства» (терминологическому, казалось бы) не только для того, чтобы подчеркнуть необходимость аккуратного и объективного подхода к статистике. Представляется, что именно через механизм межбюджетных отношений можно сформулировать основные причины, тормозящие экономическое развитие локальных территорий.
Во-первых, налицо высокая (в отдельных случаях даже критическая) зависимость региональных бюджетов от федерального центра. В первую очередь это проявляется на примере северокавказских и дальневосточных регионов, но в целом характерно для большинства регионов страны. Определенную роль в увеличении этой зависимости в течение последних пяти лет сыграл глобальный финансовый кризис. Однако сваливать все на внешнеэкономические причины нельзя.
Во-вторых, распределение огромной части средств из федерального бюджета происходит в режиме «ручного управления», а это означает непрозрачность и зачастую несправедливость в распределении. «“Ручная” система управления, несмотря на гибкость, необходимую в острой фазе кризиса, оказалась развращающей для региональных властей: она “наградила непричастных” к кризису, — пишет Наталья Зубаревич. — Распределение федеральных трансфертов во многих случаях было обусловлено лоббизмом и политическими предпочтениями, а не остротой кризисных проблем. Регионы, которые проводили более эффективную антикризисную политику, оптимизируя расходы, оказались в дураках, ведь помогали тем, кто более настойчиво просил о помощи». С большой долей уверенности можно говорить о том, что лоббирование и практика личных договоренностей действуют и на региональном уровне — при принятии решений о распределении средств из областной казны муниципалитетам.
В-третьих, в последние годы региональная политика строится на двух принципах: централизации бюджетных доходов и децентрализации бюджетных полномочий. Федеральный закон 131-ФЗ «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» существенно расширил ответственность местных властей, взвалив на них заботу об огромном спектре вопросов: от ЖКХ и образования до культурной политики и здравоохранения. Своими силами регионы со всем этим хозяйством справиться не могут. Счетная палата не так давно подсчитала, что практически две трети расходов консолидированных бюджетов регионов направляются на выплату зарплат, социальные выплаты и оплату коммунальных услуг. Другими словами, основная часть денег уходит на текущие расходы. А о том, чтобы финансировать развитие, остается только мечтать.
С другой стороны, с теми доходами, право на взимание которых федеральная власть оставляет регионам, особо не разгуляешься. Главные источники финансирования территориальных бюджетов — налог на прибыль организаций и подоходный налог — распределены крайне неравномерно. К примеру, налог на прибыль взимается в бюджет того субъекта, где зарегистрировано предприятие. Ни для кого не секрет, что все крупные компании страны стремятся регистрировать свои штаб-квартиры в крупных мегаполисах: Москве или Санкт-Петербурге. Аналогичная проблема и с подоходным налогом, администрируемым по месту работы человека. Ситуация, когда человек зарегистрирован в маленьком провинциальном городе, а работает либо в областном центре, либо в городе федерального значения, не редкость. Зато самые лакомые налоги из регионов стекаются в федеральную казну: речь идет в первую очередь о НДС и НДПИ, формирующих треть бюджета.
Федерация наоборот
Таким образом, выстроенная в сфере межбюджетных отношений ситуация выглядит весьма непрезентабельно. Большая часть финансовых потоков, генерируемых в регионах, направляется в центр, что, разумеется, негативно сказывается на бюджетной обеспеченности субъектов. Чтобы выправить ситуацию, из центра в регионы идут не менее внушительные денежные потоки, но идут они с задержкой (отсюда хроническая проблема освоения федеральных средств в конце года любой ценой) и нередко достаются не тому, кому следовало бы.
В такой ситуации уместно говорить об искусственной дотационности. Если регион отдает в федеральный бюджет больше налогов, чем получает из него средств, здравый смысл подсказывает, что его следует относить к донорам. Однако сложность системы межбюджетных отношений не позволяет использовать такой критерий. «Зачастую федеральные средства идут по каким-то конкретным программам/проектам на конкретные цели, — пишет в своем блоге губернатор Кировской области Никита Белых. — Например, было дано президентом РФ обещание обеспечить всех нуждающихся ветеранов жильем — и в регион стали поступать деньги на эти цели. Не было бы этого обещания — не было бы и этих денег. Естественно, они отражаются на доходной части бюджета и влияют на соотношение собственных доходов и безвозмездных поступлений. Но на уровень дотационности они влияния не оказывают и не связаны с развитием региональной экономики и эффективностью работы региональной власти».
Что удивительно, сложившаяся ситуация представляется одинаково выгодной как на федеральном, так и на региональном уровне. В Кремле заинтересованы в том, чтобы по максимуму финансировать регионы из центра. Это упрощает управление регионами и позволяет держать их на коротком поводке. Более того, федеральная власть, по всей видимости, заинтересована и в непрозрачном финансировании — как залоге лояльности местных властей.
В регионах такая ситуация, очевидно, формирует устойчивые иждивенческие настроения. Доходы территориальных бюджетов — это производная высоких темпов роста экономики, своего рода критерий усилий, приложенных администрациями разных уровней для экономического развития. В условиях, когда налоговая политика настроена так однобоко, как сейчас, ни один местный политик не захочет прикладывать усилия, которые в итоге останутся незамеченными. Поэтому мантра «нет денег» становится в регионах руководством к действию: чем меньше ты зарабатываешь, тем больше тебе отгружают из центра. Федеральная власть в итоге получается загнанной в ловушку непомерных социальных обязательств, объем которых прирастает от выборов к выборам. Что касается непосредственно экономического развития — и здесь правительству приходится выступать в роли инициатора и главного инвестора. Сколько громких региональных проектов в последние годы было инициировано непосредственно региональными властями? Вопрос риторический.
Децентрализация, демократизация и налоговая реформа
Что делать в сложившейся ситуации, в общем-то понятно: распутывать клубок проблем, описанных выше. К сожалению, то, что инициируется в верхних эшелонах власти, не всегда совпадает с тем, что представляется необходимым. К примеру, постоянно звучат речи о необходимости улучшения инвестиционного и делового климата на всей территории страны. Действительно, без этого никакой экономический подъем Сибири, Дальнего Востока и Северного Кавказа невозможен. Однако свести к минимуму количество документов, необходимых для подключения к энергосетям, и сократить время получения разрешения на строительство — еще не значит запустить инвестиционный рост. Без реального интереса, проявляемого губернаторами и мэрами к развитию подконтрольных территорий, все эти усилия будут вызывать устойчивые ассоциации с потемкинскими деревнями.
За последние годы в экспертной среде было сформулировано и предложено достаточное количество актуальных мер. Речь идет о наработках открытого правительства, экспертных групп Стратегии-2020, а также рабочих групп, сформированных Дмитрием Медведевым для разработки решений по децентрализации власти. Правда, вероятность того, что эти меры когда-нибудь будут пущены в работу, невелика. Примечательна судьба рабочих групп по децентрализации. Последний раз внимание СМИ было приковано к ним в декабре прошлого года, когда они представляли итоговые доклады по результатам работы Дмитрию Медведеву. Затем последовали президентские выборы, сменившиеся летними каникулами, и тема постепенно забылась.
Итак, что предлагается сделать?
Во-первых, навести порядок в сфере межбюджетных трансфертов, отказаться от дотаций на сбалансированность и других непрозрачных отчислений, отдав предпочтение дотациям на выравнивание, рассчитываемым по формуле, не зависящей от личных договоренностей и прочих субъективных факторов.
Во-вторых, осуществить долгожданную децентрализацию властных полномочий. В декабрьских дискуссиях, развернувшихся вокруг доклада рабочих групп о децентрализации, выяснилось, какой вариант реформы предпочтителен самим регионам. Местные власти хотят отказаться от принципа делегирования большого количества полномочий (временная передача с возможностью отзыва и контроля) в пользу закрепления в их ведении ряда собственных неотчуждаемых полномочий. Такой вариант согласуется с необходимостью снижения количества трансфертов из федерального бюджета: нынешняя практика предполагает, что центр под каждое делегированное полномочие выделяет региону субвенцию — софинансировние.
В-третьих, следует кардинально реформировать налоговую политику в отношении регионов. Расскажем о двух наиболее революционных предложениях. В правительстве давно идут дискуссии о возобновлении взимания регионального налога с продаж. Есть два варианта его введения: либо заменить им федеральный НДС (что предпочтительно, но маловероятно — налог на добавленную стоимость обеспечивает четверть всех поступлений в федеральный бюджет, и Минфин так просто от него не откажется), либо ввести как дополнительный налог (что, безусловно, приведет к росту налоговой нагрузки на бизнес). Второе предложение — взимать подоходный налог не по месту работы гражданина, а по месту его регистрации. Эта мера нивелирует негативные последствия трудовой миграции, о которых говорилось выше.
После того как этот комплекс мер будет реализован, у региональных властей появится стимул к увеличению доходной базы, что, повторим, возможно только при развитии экономики субъектов. В противном случае все заявления власти о необходимости первоочередного улучшения делового климата и привлечении в регионы инвесторов так ни к чему и не приведут. И их можно будет воспринимать лишь как половинчатые меры, а что еще хуже — забалтывание главной проблемы: нежелания ослаблять финансовый контроль над субъектами Федерации.
КОММЕНТАРИИ БИЗНЕСМЕНОВ:
Что мешает развитию регионов?
Галина БАНДУРКИНА, президент ГК «Астарта»:
Одной из острейших проблем регионального развития является сильная дифференциация территорий по социально-экономическим показателям. Естественно, в результате исторического развития, неоднородности географических, ресурсных, экономических и демографических условий каждая региональная зона обладает специфическим, отличным от других регионов потенциалом.
К примеру, по доходам на душу населения ведущие регионы опережают отстающие в 40 раз. То же и со структурой занятости: нехватка рабочей силы в некоторых регионах контрастирует с безработицей свыше 50% в других.
Еще одной проблемой является отсутствие единого социального пространства. Общеизвестен факт, что большинство субъектов РФ являются дотационными, успешно развиваются не более пяти регионов, остальные же имеют показатели ниже среднероссийского уровня.
Самая острая проблема для региональной экономики — медленный выход из кризисного спада инвестиций, хотя в 2011 году число регионов с растущими инвестициями почти удвоилось. Что касается проблем населения, здесь важно отметить стагнацию реальных доходов в большей части регионов за 2011 год. Позитивный тренд данного вопроса — восстановление занятости, хотя в машиностроительных регионах промышленность по-прежнему остается неэффективной.
Преградами для развития регионов можно также назвать невысокий уровень государственно-частного партнерства, доминирующее положение в округе административных центров, влекущее чрезмерную концентрацию транспортных и бизнес-потоков, высокую концентрацию населения в Центральном округе, неравномерность включения регионов во внешнеэкономическую деятельность.
Особое внимание уделяется и так называемым «еврорегионам» — Карелии, Калининградской области, Мурманску. С одной стороны, тесное взаимодействие с близлежащими странами становится одной из мер преодоления отсталости депрессивных регионов, с другой — может причинить существенный вред развитию местного регионального производства. Схожая проблема и на Дальнем Востоке. Огромному потенциалу региона мешает низкий уровень развития инфраструктуры и связи с европейской частью России.
Что касается взаимодействия с бизнесом, необходимо отметить, что важным аспектом регионального развития является тесное сотрудничество заинтересованного топ-менеджмента компаний с местными органами власти. Это дает возможность увидеть возможные варианты реализации совместных проектов в ситуации быстрого изменения внешнеэкономической и внешнеполитической обстановки.
В качестве методов решения данных проблем первоочередными задачами должны стать совершенствование конституционно-правовой системы, улучшение инвестиционного климата регионов, государственная поддержка региональных предприятий.
Сергей ЧЕМЕРИКИН, MRICS, директор отдела оценки компании Cushman & Wakefield:
Для ответа на этот вопрос я бы предложил взглянуть на успешные регионы или страны и сравнить их с бедными и неразвитыми. В чем между ними главное различие? — В уровне инвестиционной привлекательности. Другими словами, те регионы, куда текут инвестиции, быстрее развиваются и добиваются большего прогресса. И это не голословное утверждение, а реалии нашей жизни. Яркий пример — Москва и Московская область. Ведь деньги создают цепную реакцию: за ними идут квалифицированные кадры, создаются новые рабочие места, снижается уровень безработицы, растет уровень дохода населения, происходит удовлетворение первичных потребностей человека, меняется менталитет жителей, увеличивается товарооборот региона, больше налогов поступает в бюджет, развивается инфраструктура. И это только малая толика.
Говоря об этих инвестициях, я, конечно же, имею в виду публичные средства, а не серый капитал, который несет в себе исключительно негативное влияние на развитие регионов.
Возникает вполне закономерный вопрос: что же надо сделать, чтобы привлечь в регион инвестиции? Безусловно, если ничего не делать и сидеть сложа ручки, то они сами собой не придут. Для них необходимо создавать условия. Например, рыбак, перед тем как начать ловить рыбу, прикармливает ее. И вот здесь начинается самое сложное — найти лидера, способного сформировать профессиональную команду управленцев, способного взять власть в свои руки и способного думать о благе населения управляемого им региона.
Инна АЛЕКСЕЕВА, генеральный директор PR-агентства PR Partner:
Мешает то, что условия жизни (заработная плата, достопримечательности и пр.) в регионах, как правило, хуже, чем в центре. Люди стремятся туда, где больше возможностей для самореализации, работы и т.д., где лучше погода, где они смогут зарабатывать больше в два-три раза.
Некоторые рынки, к примеру рынок интеллектуальных услуг (маркетинг, PR и др.), в регионах просто отсутствует, так как нет заказчиков. А нет их потому, что крупные международные компании открывают свои офисы только в Москве и Санкт-Петербурге, ведь весь административный ресурс находится там. Поэтому, когда молодые люди хотят развиваться в таких отсутствующих в регионах сферах, им приходится уезжать.
Как ни крути, централизация жизни в России (лучшие условия во всех смыслах, кроме, пожалуй, экологии — в Москве) приводит к оттоку энергичного персонала.
Замкнутый круг можно было бы разомкнуть региональными налоговыми льготами и преференциями, но пока не очень понятно, зачем.
Рустэм ХАЙРЕТДИНОВ, генеральный директор компании Appercut Security:
Развитию регионов мешает гипертрофированная централизация экономики, оставшаяся еще со времен СССР. Помните шутку тех времен: «Система снабжения в СССР очень простая: все товары завозятся в Москву, а затем жители самостоятельно развозят их по другим городам». До сих пор помню, как ждал в 70-е отца из московской командировки с гостинцами, которых в провинциальном городе не встречалось.
Сейчас многое изменилось, но московские цены и ассортимент до сих пор несравнимы с региональными. Поэтому, как только окупается билет (покупка мебели, автомобиля, сложной техники, компьютера и т.д.), жители регионов все равно стремятся в столицу. Поэтому автосалоны, мебельные магазины, электронные супермаркеты в Москве несравнимы по ассортименту с региональными и могут себе позволить держать низкие цены, тем более что доставку товара покупатели, как и раньше, берут на себя.
Электронная коммерция хотя и решает проблему доступности товаров в регионах, на самом деле тоже работает на неравенство — деньги все равно обогащают московских, а не местных торговцев.
Наталья АКСЕНОВА, генеральный директор агентства AG-Loyalty:
Стратегия развития регионов РФ — это стратегия развития малого бизнеса! Во всем мире основой создания среднего класса, среднего регионального города, среднего уровня жизни и среднего всего является малый бизнес. В США, Великобритании и Германии 80–95% компаний относится к малому и среднему бизнесу, и каждая третья семья вовлечена в него. В России — меньше половины, есть регионы — где меньше 10% семей вовлечены в малый и средний бизнес. Основная причина — страх. Страх перед вымогающими взятки инстанциями и перед криминалом. На первых этажах всех европейских улиц — миниатюрные кафе и дизайнерские магазинчики, которые в состоянии прокормить семью. Почему этого нет в России? «Придут», — пожимают плечами наши региональные партнеры. «Придут» — это наше, русское, объемное слово. За ним стоят группы подростков, которые разобьют витрину, а их не посадят. Полный набор инстанций от пожарных до санэпидемстанции… В итоге вся предпринимательская «живая» часть регионов вымывается в Москву и Питер, а многие и дальше.
Стратегическая программа развития регионов должна решить две основные задачи: жесточайшая борьба с криминалом и коррупцией и трехлетняя программа поощрения малого бизнеса (беспроцентные кредиты, налоговая амнистия, облегчение налогового бремени — например, снизить в два раза налоги на фонд оплаты труда обычных малых предприятий и в три-четыре раза — предприятий в области социального предпринимательства и производства). Так будет создаваться для активных, молодых, предприимчивых мотивация развивать свои города, создавать рабочие места. Так будет остановлена утечка региональных мозгов в Москву и за рубеж. Последние 500 лет развития Европы и США продемонстрировали абсолютную достоверность развития малых и средних городов через поощрение развития малого и среднего бизнеса.
Игорь БОГАЧЕВ, генеральный директор SAP СНГ:
Критерии оценки развитости региона определяются массой аспектов, но в качестве наиболее важных назову такие: финансовые и другие ресурсы, условия конкуренции, инфраструктура, технологический потенциал, административное регулирование. На мой взгляд, сейчас одна из заметных проблем развития регионов — невозможность граждан быть услышанными государством. Это и трудности с получением услуг через Интернет, а иногда и доступ к этому самому Интернету, недостаточная оснащенность медицинских учреждений технологиями. Речь идет о том, что регионы развиваются неравномерно, скажем, есть прекрасный пример автоматизации медицинских учреждений в Тюмени, где в каждом кабинете врача находятся все истории болезней в электронном виде, действует электронная запись к врачу. В Пермском крае автоматизирован процесс бюджетирования, который в результате стал прозрачным и длится всего около двух недель, тогда как в других регионах занимает месяцы. Одним словом, развитие должно проходить равномерно по всей стране и отталкиваться от нужд и прав людей, тогда не будет досадных ошибок и путаницы. На сегодняшний день автоматизированы только крупные предприятия, такие как нефтяная отрасль, причем процесс добычи нефти автоматизирован лишь частично. Безусловно, это важно для государства, но для гражданина значительно важнее и ближе ЖКХ, районная поликлиника, органы соцзащиты и другие насущные проблемы.
Временные решения с оглядкой на мировой кризис, инвестиционный климат и прочие «сложные политические ситуации» не продуктивны, они всегда были, есть и будут. Задачи развития регионов — это тема контроля федеральных затрат в регионах (например, при помощи решений SAP), введения местных налогов и их трат на нужды населения, способствование созданию инновационной добавленной стоимости на региональных предприятиях. Важно введение значительной квоты на госзакупки только у региональных предприятий малого бизнеса, существующих не менее двух лет. Также нельзя игнорировать требование контроля и управления экологической обстановкой для комфортной жизни в регионах.
Все, о чем мы говорим, это банальные базовые вещи. Но без них невозможно развитие страны на современном этапе. Необходима единая государственная платформа, единый понятный подход во всех отраслях жизни и во всех регионах. В этом одинаково нуждается и государство и население. Более всех должны быть заинтересованы чиновники, поскольку именно им необходим Value Management (целостно-ориентированное управление), чтобы не тонуть дальше в грудах бумаги, а думать об эффективности использования бюджетных средств.
Дмитрий БЫЗОВ, генеральный директор «Манго Телеком»:
Есть несколько причин. Во-первых, это резкое различие уровня менеджмента у московских деловых партнеров и партнеров в регионах. Мы видим это, так как давно работаем в Москве и Санкт-Петербурге, а с 2011 года открываем филиалы в городах-миллионниках. И, соответственно, общаемся и с московскими, и с региональными офисами партнеров. Если в Москве этот уровень уже довольно высок — он включает в себя определенные SLA и даже такие вещи, как ожидаемая скорость ответа на запрос, то в регионах это не всегда так, по крайней мере в операторском сегменте.
Это происходит потому, что во многом региональные подразделения крупных компаний лишены самостоятельности — из-за излишней централизации управления, из-за того что многие (если не все) решения сначала «проходят» Москву. Потому долго решаются даже какие-то сугубо внутренние корпоративные вопросы (например, рассмотрение договора), по которым точка взаимодействия — это именно региональное подразделение. Особенно часто мы сталкивались с этим, когда выходили в первые два города — Екатеринбург и Нижний Новгород. В Ростове-на-Дону уже появилось ощущение, что правильно учтена и разница в уровне менеджмента, и в сроках, и даже в менталитете и ритме жизни — учтена и заложена в планы. Более того, опираясь на выявленные нами региональные особенности и новые потребительские сегменты в том или ином регионе (например, на крупные предприятия и госсектор в Нижнем Новгороде и области), мы переформатировали всю свою региональную программу, сделав ее более эффективной и масштабной, за счет передачи в регионы широких полномочий по технологии активных продаж, использованию маркетинговых ресурсов и многим другим вопросам. Конечно, остаются рамки корпоративной стратегии «Манго Телеком», а также возможности использовать технические, организационные и интеллектуальные ресурсы центрального офиса. Но согласовывать каждый шаг не только не надо, такие попытки не приветствуются.
Обобщая, хочу сказать, что в масштабах всего рынка региональным компаниям, отделениям, да и самим специалистам мешают два основных момента. Первый — это нехватка самостоятельности и децентрализованности региональных офисов, а зачастую и отсутствие у головного офиса компании общероссийских программ их развития, хотя без них динамику развития того или иного региона невозможно заложить в план. Второй момент — это несовременная и неверная ментальность. Очень стойка ментальность советских времен, внутри которой абсолютно нормально воспринимается установка: «Зачем мы из Екатеринбурга (Ростова-на-Дону, Волгограда и т.д.) будем лишний раз главный офис беспокоить?» Казалось бы, такая установка противоположна сверхцентрализации, о которой я говорил выше как о серьезной проблеме. Но беда в том, что нежелание «побеспокоить» прикрывает отсутствие стремления к результативности. «Не беспокоят», чтобы сохранить «болото», низкий темп бизнеса. Из лексикона нашей компании такие фразы к настоящему моменту исчезли вообще, потому что вся команда очень четко поняла: если хочешь быстро развиваться, региональный офис должен отвечать за свой участок, самостоятельно принимая управленческие решения; он вправе не только «беспокоить», а требовать от централизованных структур выполнения их части работы в рамках единого бизнес-процесса. Причем это должно быть заложено в регламент бизнес-процесса и во внутренние SLA. При такой работе регион смотрит на центр не снизу вверх, а по горизонтали, а в какой-то степени и сверху вниз, если является хозяином бизнес-процесса.
Хочу особо подчеркнуть: это усредненная общая картина, «средняя температура по больнице». Но она не показывает одного важнейшего аспекта текущей ситуации на предприятиях SMB. С 2010 года устойчиво растет сегмент предприятий с повышенной управленческой культурой, которые разными путями пришли к пониманию того, что сама организация работы позволяет предприятию больше зарабатывать, укреплять лояльность своих клиентов и получать другие весомые конкурентные преимущества, которые крайне трудно скопировать — гораздо труднее, чем новый товар или услугу. И они внедряют современные управленческие технологии, опираясь на облачные SaaS-сервисы, которых уже довольно много, и которые являются единственной экономически приемлемой для SMB формой доступа к современной корпоративной телефонии и бизнес-приложениям. Такие предприятия играют роль катализатора для своих отраслей. Пройдет еще год-два, и их отрыв станет очевидным для всех участников соответствующего рынка. И те, кто сейчас формирует понятие нормы, в одночасье станут отстающими.
Кирилл СУДАРИКОВ, директор по продажам ООО «ОКИ Системс Рус»:
С моей точки зрения, сегодня вопрос развития регионов, особенно отдаленных от центра России, стоит достаточно остро. Ранее основной причиной медленного роста благосостояния регионов была децентрализация бюджета, что приводило к неравномерному распылению денежных ресурсов. В последнее время управление бюджетом в России становится все больше приближено к зарубежным моделям. Несомненно, такие изменения в перспективе должны благоприятно сказаться на качественном развитии регионов.
Так как компания OKI ведет операции по всей России, наши сотрудники и партнеры могут на местах оценить реальную ситуацию. Несмотря на положительные тенденции, вопрос неравномерной «зрелости» регионов все еще выглядит достаточно явно. Например, в некоторых областях Сибири и Урала до сих пор практически полностью отсутствует транспортная инфраструктура. В таких условиях говорить об успешном развитии бизнеса не приходится, производство в регионах сильно хромает. Вся эта географическая и экономическая неравномерность зеркально отражается в применении ИT-решений. У нас есть очень активно развивающиеся регионы с множеством перспектив и возможностей, но есть и отстающие, где внедрением ИT-технологий пока что заниматься сложно. OKI выделяет Татарстан как один из наиболее перспективных для ИT-бизнеса. К отстающим пока что можно отнести республики Северного Кавказа.
Ефим БАСИН, президент Национального объединения строителей (НОСТРОЙ):
Гармоничному развитию регионов мешает прежде всего отсутствие стратегии развития территорий России в целом. У нас до сих пор не определено на несколько лет вперед, как и какие регионы будут развиваться, где и какие будут строиться предприятия, объекты инфраструктуры, дороги, жилье и пр. Очень часто соседние регионы имеют совершенно разные программы развития, не связанные единой концепцией. Нужно делать планы развития территорий, грамотные генеральные планы развития городов — тогда можно планировать долговременные инвестиции, как частные, так и государственные. А сейчас зачастую инвесторы даже не представляют, куда они могут выгодно вложить средства, и как быстро они окупятся.
Если же говорить о том, что мешает одному из главных институтов развития, а именно строительству, то это, прежде всего, высокие административные барьеры. Сейчас на согласование разрешительной документации на объект может уходить до трех лет, и стоить это будет десятки миллионов рублей. Существенное снижение этих барьеров, на которых настаивает руководство страны, способно уменьшить стоимость строительства на 30%. Кроме того, ритмичность и эффективность работы строительного комплекса напрямую зависит от инвестиций, и прежде всего государственных. Очень хотелось бы, чтобы они не только не сокращались, но и росли.
Дмитрий ПИНАЕВ, генеральный директор ГК «Современные технологии управления»:
Для успешного развития регионов, на мой взгляд, существует три ключевых условия. Первое: во главе региона должен быть «хозяин». Второе: развитие региона невозможно без настоящей долгосрочной стратегии. Третье: необходима финансовая самостоятельность.
Нужно сразу отметить, что эти три пункта логически вытекают друг из друга, и именно указанная их последовательность является ключевым моментом успеха.
Итак, по порядку. Если мы говорим о том, что регион должен возглавлять настоящий хозяин, то здесь можно провести прямую аналогию с бизнесом — практика показывает, что наиболее успешны компании, у которых есть конкретный собственник. Собственник в компании напрямую заинтересован в результатах бизнеса и делает все возможное и невозможное для их получения. Посмотрим на губернаторов. Что для них может являться сильным мотивом развивать регион? Пока общество не найдет ответа на этот вопрос, прогресса не будет. Ведь сегодняшняя ситуация, когда в некоторых регионах губернаторы меняются каждые три-четыре года, не способствует тому, чтобы они по-хозяйски (в хорошем смысле этого слова) относились к своей области. Понимая, что в скором будущем они будут работать уже в другом месте, они не видят будущее — свое и своих детей — в этом конкретном городе и часто воспринимают его лишь как еще одну ступень карьерной лестницы. О каких стратегических планах развития с горизонтом пять-десять лет и больше можно говорить в таком случае?
Здесь мы переходим ко второму условию: глава региона должен обладать навыками стратегического планирования. Ведь в чем состоит задача государственных структур? Прежде всего в формировании благоприятной среды для развития бизнеса и обеспечения благоприятных социальных условий для жителей региона (от хороших чистых дорог и продуманной застройки городов до отсутствия очередей в больницах). А такие проекты по определению являются достаточно длительными, и в масштабе страны необходимо уметь смотреть на несколько десятилетий вперед. Даже если говорить о регионе, то губернатор должен быть морально готов, что результаты его начинаний будут видны далеко не сразу, возможно, уже после того, как он покинет свой пост. Здесь опять возникает вопрос мотивации: «Зачем напрягаться и болеть за дело, результатов которого я не увижу, и за которое мне не засчитают баллов?» Сегодня же во многих регионах ситуация такова, что из десяти заявленных проектов в итоге реализуется только один! Это совершенно неудовлетворительные результаты, которые говорят и об уровне квалификации госаппарата, и о низкой эффективности госуправления в целом.
Далее. Определив стратегию развития и первоочередные шаги по ее реализации, глава региона, как и хороший бизнесмен, должен организовать команду, которая обеспечит планомерное движение к поставленным целям. Естественно, у руководителя должны быть достаточные полномочия для организации такой работы. Очевидно, что в том числе необходимы и материальные ресурсы. И вот здесь оказывается, что если регион возглавляет компетентный и заинтересованный в его развитии губернатор, то ему на месте зачастую виднее, на что в каждый конкретный момент приоритетно выделить финансирование, чтобы в итоге обеспечить достижение стратегических целей. Ну не может президент России решать, ремонтировать ли сегодня в Н-ске крыши или важнее все-таки строить метро! Излишняя централизация в данном случае значительно снизит оперативность и, в конечном итоге, эффективность управления территориями.
Продолжая аналогию, можно сказать, что выстроив управление регионами подобно самостоятельным бизнес-единицам внутри корпорации «Россия», найдя необходимую мотивацию для губернаторов, можно рассчитывать на мощный импульс к развитию и страны в целом, и всех ее регионов.
Олег ЛОБАНОВ, генеральный директор компании «КорпусГрупп»:
О сепаратизме писал еще Никколо Макиавелли в «Государе». И сегодня это по-прежнему одна из основных проблем наших регионов. На местах всегда считают, что центр мешает, что они лучше знают, как надо работать, что делать. Но жизнь показывает обратное: все технологии, знания, инновации сосредоточены в первую очередь в столице, в большинстве отраслей московский рынок самый передовой. Однако на местах свое представление о том, как должна работать страна, бизнес, как организовать процессы.
Другая проблема — это размеры нашей страны. Команда, изданная в Москве, пока долетает до окраин может существенно видоизмениться, вплоть до приобретения почти противоположного смысла. И это сильно усложняет систему управления.
Могу привести пример из опыта нашей компании. В этом году мы заканчиваем внедрение единой технологической базы. Пару лет у нас шли дебаты, ломались копья, каждый регион пытался доказать, что у них должно быть особое меню, что именно в этом регионе люди «по-другому едят». В результате через пропаганду, убеждение и, в конечном счете, благодаря дальнейшим решительным действиям, мы закрыли обсуждение и сформировали универсальное меню. Потому что везде одинаково едят селедку, одинаково варят гречку и должны одинаково готовить борщ. Но чтобы этого добиться, головной компании пришлось приложить колоссальные усилия. Регионы всегда высказывают сопротивление внедрению знаний и технологий из центра. Мне нравится определение «внедрения» — это насильственное проникновение в сопротивляющуюся среду. Вместо того чтобы пробовать, экспериментировать, выбирать удачные решения, люди на местах тратят время и силы на сопротивление всему новому. Все считают, что у них должен быть собственный, уникальный путь развития. Отчасти поэтому мы и находимся до сих пор в группе развивающихся стран.
Говоря о централизации или децентрализации управления регионами, важно формализовать и описать конкретный процесс и только потом оценить эффективность централизации. Для компании «КорпусГрупп» данный вопрос актуален, наши предприятия питания работают более чем в 40 регионах страны. Внедряя технологию процессного подхода, мы экспертно, а потом уже и экспериментально выбирали процессы управления, которые необходимо централизовать. Базовая философия компании: мы должны быть «стаей дельфинов», а не одним могучим «китом». Компания стремится, чтобы каждый регион работал максимально самостоятельно. Но при этом есть процессы, которые необходимо или целесообразно централизовать. Так, мы совместно со Сбербанком России сделали «Единый банк». Теперь у нас есть два круга контроля всех денежных потоков по всей стране. Головная компания при этом имеет полномочия остановить любой платеж в нужный момент.
«КорпусГрупп» считает, что кризис продолжается. В связи с этим в настоящий момент у нас централизовано больше процессов, чем мы считаем нужным для философии «дельфинов». С выходом из кризиса часть процессов мы снова вернем в регионы.