Слова и дела Мсье Нормаль
Текст | Тимур ХУРСАНДОВ
Французские социалисты пугают Евросоюз креном влево. Стоит ли бояться?
15 мая во второй раз за всю историю Пятой республики Францию возглавил президент-социалист — Франсуа Олланд. До него из представителей Социалистической партии подобного успеха добился только Франсуа Миттеран, возглавлявший страну с 1981 по 1995 год. Возвращение социалистов пришлось на очередной виток финансово-экономических проблем в Европе, и теперь эксперты гадают, не будет ли новый французский президент разворачивать коней посредине кризисной переправы.
Еще год назад за пределами страны об Олланде слышали немногие, да и не каждый француз мог точно сказать, что тот думает по тому или иному поводу, какова его позиция по той или иной проблеме. В то же время назвать нового французского президента новичком в политике никак нельзя.
Именно при нем Социалистическая партия, которую Олланд возглавлял 11 лет, добилась значительных успехов, хотя лично он долгое время предпочитал роль серого кардинала. Даже на этих выборах фаворитом он оказался, можно сказать, случайно — после схода с дистанции основного претендента от социалистов, бывшего главы МВФ Доминика Стросс-Кана, которого обвинила в изнасиловании горничная одной из нью-йоркских гостиниц. Тем не менее Олланд показал, что перерос вторую лигу и успешно обошел Николя Саркози.
Взять все и поделить
Не секрет, что победа Олланда многих заставила поволноваться. Саркози при всех своих шоуменских замашках был вполне предсказуем для мира большого бизнеса и финансов: в частности, за это его и прозвали президентом для богатых. Олланд же еще во время предвыборной кампании сумел этот мир немало удивить.
Как будто пытаясь полностью оправдать принадлежность к социалистам, он сделал ряд соответствующих обещаний. Замораживание цен на автомобильное топливо, снижение пенсионного возраста, обложение богатых граждан налогом до 75%, введение дополнительных налогов на банковский сектор и нефтегазовые компании — вот только некоторые из инициатив, озвученных им в ходе предвыборной гонки. Кажется, что не хватает только отказа от частной собственности, и тогда с Кубы и из Северной Кореи точно полетели бы приветственные телеграммы от групп товарищей.
Но, если говорить серьезно, слухи о социалистическом перевороте, в том виде, в каком он является в страшных снах французским финансистам, сильно преувеличены. Большая часть обещанного во время предвыборной кампании, как это водится во многих странах, заведомо невыполнима без серьезнейшего урона экономике страны.
И, думается, такой опытный политик, как Олланд, вряд ли на это пойдет. Тем более что он наверняка помнит печальный опыт Миттерана, наследником которого себя называет. Тот тоже начал очень похоже: снизил пенсионный возраст, увеличил продолжительность оплачиваемого отпуска, ввел социальные пособия. В результате государственный долг подскочил почти в шесть раз, а уровень безработицы — вдвое, и Миттерану пришлось серьезно пересматривать свою экономическую политику.
Пакт преткновения
Но внутрифранцузские вопросы — еще ладно. Гораздо больше шума наделал Олланд на общеевропейских рынках. Едва успев вступить в новую должность, он поставил под вопрос будущее основного документа, определяющего пути выхода ЕС из кризиса, — Бюджетного пакта.
Пикантность ситуации в том, что вместе с Германией Франция, а именно экс-президент Саркози, в свое время с трудом убедила своих партнеров по ЕС подписать пакт и внести в свои законы изменения, по которым страны Евросоюза обязуются поддерживать бездефицитные бюджеты.
При этом максимально возможный разрыв между государственными доходами и расходами планировалось установить на уровне 0,5% от ВВП. Нарушителям — штраф. Тех, кто уже превысил нормативы, хотели заставить снижать госдолг на 5% в год или даже больше.
Понятно, что такие жесткие меры и так не пользовались популярностью, а некоторые открыто саботировали подписание пакта: сделать это отказались Великобритания и Чехия. Да и подписавшиеся не торопятся этот документ ратифицировать, отличилась только Португалия. А тут удар, причем откуда не ждали: Франсуа Олланд заявил, что Франция ратифицировать пакт не будет. Ну во всяком случае в таком виде, как сейчас.
Министр экономики и финансов нового правительства Франции Пьер Московиси пояснил, что в Париже, в принципе, не против Бюджетного пакта, но считают его однобоким: в документе говорится только об экономии и ничего — о стимуляции роста. «Мы абсолютно уверены, что в таком виде пакт ратифицирован быть не может. В документ должна быть включена часть об экономическом росте», — подчеркнул министр.
Ангела Меркель против
Германия, как соавтор пакта, естественно, занервничала больше всех. Глава Центробанка ФРГ Йенс Вайдманн заявил, что попытки пересмотра бюджетного пакта очень опасны и, вообще-то, в Европе принято выполнять свои обещания и соблюдать соглашения. А федеральный канцлер Ангела Меркель сразу же написала Олланду письмо, в котором попросила не предпринимать каких-то кардинальных решений сгоряча.
Бюджетным пактом Олланд не ограничился и продолжил огорчать Германию, грозя заблокировать принятие еще одного, казалось бы давно согласованного, решения. По данным СМИ, французский президент высказался против назначения на пост главы Совета по экономическим и финансовым вопросам ЕС (еврогруппы) министра финансов ФРГ Вольфганга Шойбле.
В Париже, видимо, считают, что Германия пытается усилить свое и без того огромное влияние на общеевропейские дела. По некоторой информации, Олланд готов согласиться на кандидатуру Шойбле, но только в том случае, если тот не будет совмещать посты председателя еврогруппы и министра финансов ФРГ, а такой вариант уже менее интересен для Берлина.
В целом можно говорить о том, что впервые за последнее время серьезно столкнулись две модели борьбы с кризисом. Раньше флагманы европейской экономики — Германия и Франция — были единодушны в том, что главное в непростые времена — потуже затянуть пояса. С приходом Олланда Париж, судя по всему, несколько изменил свое мнение.
Греки всех помирят
При всем вышесказанном драматизировать разногласия между лидерами Франции и Германии не стоит. Ведь надо учитывать, что Олланду хотя бы в первое время после вступления в должность необходимо показать, что все его предвыборные обещания — это не пустой звук. Совершенно не исключено, что уже через некоторое время социалистическая риторика поутихнет и Берлин с Парижем снова найдут общий язык, хотя, конечно, он будет уже несколько другим.
С точки зрения личных отношений общаться с Олландом германскому канцлеру будет даже проще. Его предшественник Саркози нередко смущал сдержанную немку Меркель своей южной экспрессивностью — то полезет обниматься и целоваться, то отпускает двусмысленные шуточки. Олланд по складу характера и образу действий, пожалуй, будет германскому канцлеру ближе: он не такой шоумен, как Саркози, его политика предсказуема и прагматична, недаром французы прозвали его Мсье Нормаль.
Вновь сблизит позиции европейских тяжеловесов и неутихающий греческий кризис. Так или иначе, Парижу и Берлину придется выработать общую позицию, потому что больше в сегодняшнем Евросоюзе принимать принципиальные решения некому. А ситуация очень непростая — по сути, именно сейчас решается вопрос о том, останется ли Греция в зоне евро, и, соответственно, о будущем общеевропейской валюты в целом.
С учетом того что при любых правительствах и президентах Франция и Германия были и остаются локомотивами европейской интеграции, отстающие «вагоны» подталкивать или отцеплять придется им. А это значит, что Олланду придется «подвинуться» по бюджетному вопросу, признать, что экономия — это все-таки хорошо, и призвать Грецию придерживаться взятых на себя обязательств.
Но и Германия должна будет сделать шаг навстречу, и, видимо, идея о финансировании крупных проектов с целью активизации экономического роста в той или иной форме найдет отражение в Бюджетном пакте. В конечном счете Париж и Берлин идут к одной цели. Может быть, отправные точки несколько разные, но где-то их траектории неизбежно пересекутся.