После всех
Александр ПОЛЯНСКИЙ
В декабре Россия, наконец, будет принята в ВТО — этому уже, кажется, ничто не может помешать. Наше вступление войдет в экономическую историю новейшего времени. Так долго и тяжело, с такими внутренними сомнениями и перипетиями на двусторонних и многосторонних переговорах в ВТО не вступала ни одна страна мира.
Подав заявку в 1993 году, несмотря на «хорошее поведение» Россия вынуждена была «подождать в прихожей». А там — 1998 год, дефолт…
Когда в начале 2000-х мы «вставали с колен», иными стали наши переговорные позиции — особенно в отношении защиты аграрного и финансового рынков. Предельно жесткая переговорная позиция стала несомненной заслугой Путина. Будучи страной с переходной экономикой, мы не могли допустить повторения восточноевропейского сценария: тамошние производства, конкурирующие с западноевропейскими, и финансовые институты после вступления в ВТО и ЕС были буквально сметены транснациональными корпорациями.
До нас самой долговступавшей и жесткой на переговорах страной был Китай — мы его переплюнули, в том числе по жесткости переговорной позиции. Украина, решившая побыстрее влиться в цивилизованный экономический мир и еще в 2008 году вступившая в ВТО, подписалась на целый ряд крайне болезненных ограничений.
Согласно же российским договоренностям, для российских чувствительных отраслей снижение импортных пошлин должно стать беспрецедентно плавным… Кстати, большинство норм, касающихся ВТО, были внесены в экономическое законодательство еще в конце 2000-х годов — российская экономика в значительной степени живет по правилам ВТО.
Вступление должно было состояться в конце 2000-х, ведь уже к 2007 году все спорные вопросы были сняты. И тут — грузинский конфликт. Грузия отзывает свое согласие на вступление России в ВТО. В 2011 году в пылу торга за цену на газ угрожала отзывом согласия и Украина. Казалось, усилия по вступлению в ВТО окончательно зашли в тупик…
Потребовалась воля третьего президента России Дмитрия Медведева, чтобы разблокировать процесс. Переговоры с Грузией через Швейцарию и бизнес-посредников были проведены, как ни странно, успешно, Россия пошла на уступки по ряду экономических и даже политических вопросов. Причем без потери лица, так как на Тбилиси мощное давление оказал Брюссель.
Евросоюз, главный торговый партнер России, со второй половины 2000-х годов, выказывал крайнюю заинтересованность в участии нашей страны в едином торговом пространстве — это для него серьезное расширение безбарьерных и низкобарьерных рынков сбыта. Заинтересованность понятна: благодаря ВТО корпорации ЕС смогут с меньшими ограничениями прийти в далеко не бедную страну, с продолжающим расти средним классом: в России автомобилей продается больше, чем в Индии. В условиях трудного выхода мировой экономики из крупнейшего с 30-х годов прошлого века кризиса это серьезное подспорье. К тому же Россия оказалась последней из крупных экономик, которые еще не были включены в глобальное торговое пространство, так что наше вступление — победа, в том числе и самой ВТО.
Вступление в ВТО, которое в начале 90-х могло окончательно похоронить национальную экономику, сегодня оказывается во благо и для мировой экономики, и для нашей, так как усилит требования к уровню ведения бизнеса и требовательность бизнес-сообщества к государству. Если раньше многие проблемы решались со стороны бизнеса молчаливым уходом в серую зону и «индивидуальными» договоренностями с госструктурами, то теперь бизнес будет более склонен жестко отстаивать свои интересы, что поспособствует и экономической, и гражданской активности.