Вячеслав ЗАЙЦЕВ: «МОЯ МИССИЯ — ДАРИТЬ ЛЮДЯМ РАДОСТЬ»

Беседу ведут Юрий Кузьмин и Дарья Суходольская, фото предоставлено Вячеславом Зайцевым

Вячеслав Зайцев — кутюрье, чей вклад в русскую культуру и имидж России в мире трудно переоценить. Французская пресса назвала Вячеслава Зайцева красным Диором. В 1982 году он первым из российских модельеров открыл свой Дом моды, на базе которого позже были созданы Театр моды, Лаборатория моды, салон красоты, школа моделей. Вячеслав Зайцев был первым и долгое время единственным из отечественных модельеров, кто ставил на одежду именной лейбл. Наконец, он стал первым российским кутюрье, который совместно с французской фирмой выпустил собственные духи. Однако, несмотря на коммерческий успех всех своих проектов, бизнесменом Вячеслав Михайлович себя не считает.

— Вячеслав Михайлович, Пьер Карден как-то сказал, что он на 99% бизнесмен и только на 1% — художник. А кто вы: художник, модельер, бизнесмен?
— Я на 99% — художник и только на 1% — бизнесмен.
— Раз вы так далеки от бизнеса, то как же вам удается управлять Домом моды, Театром моды, школой моделей и Лабораторией моды?
— Наверное, на подсознательном уровне, просто потому, что мне все время приходится думать о бизнесе. Но по своей сути я человек чисто креативный.
Бизнес совершенно не моя сфера. Я просто порядочный человек: не ворую, не тащу все на себя. Думаю, поэтому мой Дом моды и существует.
— Извините, но создается впечатление, что вы сознательно умаляете свои способности бизнесмена…
— Отнюдь. Ну не дано мне, клянусь вам, заниматься бизнесом! Настоящее дело для меня — творческий процесс. Хорошо, что мне очень помогает мой сын Егор, который с 1996 года занимает пост заместителя генерального директора. Он взял на себя все организационные и производственные вопросы. Сейчас я передаю ему свое агентство. Делаю это для того, чтобы иметь возможность работать только с клиентами, что мне дороже и ближе. Ведь для меня самое большое счастье — открывать людям радость прикосновения к красоте. В этом я вижу свою миссию.
У меня нет прагматических способностей, а без них трудно заниматься бизнесом. Егор такие способности унаследовал от мамы.
Я считаю, что мне очень повезло два раза в жизни. Первый раз в том, что я получил профессию модельера и состоялся в ней. А второй раз, потому что у меня родился потрясающий сын, который на самом сложном этапе моей жизни был рядом и освободил меня от решения тяжелых вопросов. Ведь я очень доверчив, а это мешает бизнесу.
— Но все-таки что вам ближе всего из всех направлений вашего бизнеса?
— Театр моды, потому что через него я могу максимально выразить себя. Там реализуются мои идеи, становятся достоянием людей. Через театр, через его актеров, молодых девушек и ребят, я могу рассказать о своей любви к людям. А через костюм подсказать женщинам, как, какими средствами достигнуть их заветной цели. Подсознательная цель каждой женщины — нравиться, быть любимой, обласканной.
По натуре я художник, всегда хотел рисовать, но пока это так и остается моей мечтой. Правда, был период, когда я серьезно занимался живописью. В начале 90-х годов мои картины выставлялись в Америке — в Сан-Франциско, в Лос-Анджелесе, в Нью-Йорке, затем были выставки в Бельгии. Это оказались удачные проекты, многие картины были проданы. Но к сожалению, сейчас совершенно не остается времени на живопись.
У меня есть своя галерея, собираюсь создать музей, где постараюсь собрать все, что связано с моим творчеством: живопись, графику, фотографии, костюмы. Это новое увлечение считаю очень важным.
— Театр моды несколько необычное явление. Расскажите о нем подробнее, пожалуйста.
— Все началось 20 лет назад. 19 июня 1982 года в Доме моды на проспекте Мира впервые состоялось театрализованное шоу. Именно тогда были заложены основы Театра моды Вячеслава Зайцева.
В то время было сложно достать необходимые ткани и аксессуары. В таких условиях представить зрителям коллекцию, выдержанную в едином творческом стиле, было невозможно. Слишком много было несовершенства. И я пошел другим путем: больше внимания уделил самому действию, ввел в него театральные эффекты, танцы. Решил вовлечь зрителей в яркий и веселый мир, порадовать их.
Театр моды — альтруистический проект; конечно, он приносит определенный доход, но не такой большой, как можно подумать.
— Что же тогда приносит доход, что окупает весь ваш бизнес?
— Клиенты.
— А много у вас клиентов?
— Да, много. Сейчас все пресытились вещами из магазинов, как дешевыми, так и дорогими. Люди стали проявлять большой интерес к индивидуальному заказу одежды. Их не останавливает даже высокая цена. Мои клиенты хотят иметь эксклюзивную одежду, уникальное художественное произведение.
А ведь знаете, я пережил состояние внутреннего отчаяния, когда после триумфального шествия моего Дома моды в 80-х — начале 90-х годов у нас вдруг начался сильный отток клиентов. Вокруг появилось множество фирменных магазинов одежды, и все ринулись туда.
Это было достаточно тяжелое для меня время. И если бы я не имел возможности зарабатывать деньги в Европе на своей парфюмерной продукции и не вкладывал бы все заработанные там средства в свой Дом моды, то вряд ли мы сегодня существовали бы.
Агентство моделей, Лаборатория моды, конечно, также приносят деньги. Но почти 98% нашего заработка уходят на налоги. Это очень тяжело. Ведь ткани, аксессуары и многие другие необходимые вещи я закупаю за собственные деньги, заработанные на продаже картин или парфюма.
— Как вы считаете, стала ли в России мода настоящим бизнесом и насколько доходен этот вид деятельности?
— В моде как бизнесе я не участвую. И мне трудно оценивать его прибыльность. Я занимаю достаточно обособленное положение. Раньше в течение 13 лет я возглавлял Общесоюзный дом моделей на Кузнецком Мосту, мог курировать как швейную промышленность, так и все отрасли легкой промышленности. Потом понял, что мое призвание — служить людям, а не заниматься созданием пафосных коллекций. Ведь я создаю одежду для конкретного человека. Я работаю на своих клиентов, людей, которым нужна моя помощь и которые верят в меня.
— А можно ли говорить о российском прет-а-порте вообще? Существует ли оно?
— Есть Неделя прет-а-порте, которая ежегодно проводится в Москве. Есть яркие молодые художники, работающие в этом секторе, например Андрей Шаров, Владимир Зубец, Сергей Сысоев, Юлия Далакян.
Это бизнес, но я не думаю, что пока сколько-нибудь существенный в масштабах страны. В России нет единой согласованной системы, координирующей работу всех смежных отраслей, так или иначе связанных с прет-а-порте.
Есть попытки создать единую индустрию. Проводятся федеральные ярмарки, где встречаются специалисты разных отраслей. И это очень хорошо. Я сам дал согласие на то, чтобы на последней федеральной ярмарке на ВВЦ была показана моя коллекция мужских костюмов прет-а-порте, сделанная совместно с «Прайд ТК». Это отечественное предприятие, которое работает с итальянскими тканями. Свои модели они шьют в России и за границей.
Сейчас я стараюсь помочь нашим старым предприятиям легкой промышленности. К счастью, на многих из них появились достойные директора, способные и желающие поднять производство.
Начинаю работать с «Трехгоркой», которая выпускает постельное белье, халаты, скатерти, обувь, принадлежности для дома. Эта продукция также была представлена на федеральной ярмарке и получила очень высокую оценку. Я пытаюсь помочь фабрике «Октябрь», нашему крупнейшему текстильному предприятию, продвинуть его ткани на рынок. Хочу сделать на их материалах коллекцию одежды и устроить ее творческую презентацию.
— Вопрос к вам как к модельеру. Стиль современной деловой женщины, особенно женщины-руководителя, по-прежнему остается строгим или допускается смешение стилей?
— Деловая женщина должна помнить, что она в первую очередь женщина. А женщина завоевывает симпатии своим поведением, умением общаться, умением причесаться, наложить макияж, умением сидеть, разговаривать. Костюм подчеркивает ее индивидуальность. Если хотите, это ее визитная карточка.
Деловая одежда женщин резко меняется. Рядом со строгим консервативным стилем, который, кстати, можно облегчить яркими аксессуарами, шарфами, блузками, присутствуют элементы романтического порядка. Сейчас допустимы утонченность и сексуальность. Опять-таки за счет деталей, цвета, фактуры ткани можно более декоративно представить классический костюм.
Как раз эту тему я разрабатываю в своей новой коллекции. Хочу показать совершенно неожиданную трактовку классического стиля.
— А стиль делового мужчины — это по-прежнему костюм, белая рубашка с галстуком или что-то еще?
— К сожалению, мужчины более консервативны в одежде. Хотя сейчас в России появилось больше раскованности, вальяжности в мужском деловом стиле. Белая сорочка стала неактуальной. У нас, как в Европе, вовсю стали носить цветные сорочки и яркие галстуки. Хотя, замечу, не каждому это подходит. Когда я вижу по телевизору заседания Государственной думы, то порой поражаюсь, как нелепо смотрятся на депутатах яркие галстуки и цветные сорочки. Честно говоря, мне больше по душе классический стиль мужской деловой одежды.
— Правда ли, что галстуки уходят в прошлое?
— Нет. Галстук или жилет — единственная возможность разнообразить строгий стиль мужского костюма. Пока жив человек, мужчина будет всегда что-то вносить в свой костюм: это может быть шелковый шарф, бабочка, галстук, шейный платок.
— Вячеслав Михайлович, вы по своей природе человек коллегиальный или индивидуалист?
— Абсолютно коллегиальный. И в этом моя драма. Я очень люблю людей. Вот уже 40 лет я работаю в индустрии моды, занимаюсь людьми. Я бы хотел оторвать себя от этой работы, но чувствую, что не могу сделать этого. Даже несмотря на хроническую усталость. Последние 24 года у меня не было отпусков и почти не бывает выходных. Надо подумать о себе, отдохнуть. Но похоже, рассчитывать на это не приходится. Мне как-то сказали: «Ты создал огромное дело, ты им руководишь. Ты, как Маленький Принц, приручил людей к своему творчеству и должен за это отвечать».

Босс №01 2003 г.