Я привнес в минналогов предпринимательский дух
Заместитель председателя Государственной Думы Георгий Боос относится к той редкой породе политиков, которые не меняют своих взглядов с переходом из предпринимателей в депутаты, из депутатов в министры, из министров в лидеры партии, а из лидеров — в руководители парламента.
И будучи директором московской фирмы, специализировавшейся на осветительных работах, и оказавшись парламентарием, и став министром по налогам и сборам в правительстве Евгения Примакова, и теперь, сделавшись вице-спикером Думы, Боос ратует за самую радикальную налоговую реформу. О ней, а также об ощущениях бизнесмена, ставшего политиком, Георгий Боос рассказал «БОССу».
ДУМУ ПОДВЕСИЛИ ДО 26-го
— Георгий Валентинович, в итоге всех пертурбаций начального этапа работы Государственной Думы у движения ОВР оказалось целых два зампреда Думы — Вы и Артур Чилингаров, прошедший как представитель “Российских регионов”. Не компенсация ли это за то, что лидер фракции и движения Евгений Примаков не стал спикером? И за что вообще такая высокая плата?
— Не понимаю, о чем Вы? О какой плате? У “Единства” тоже два зампреда.
— Один первый заместитель…
— … а второй просто зам — Аверченко. У КПРФ два заместителя председателя Думы — Романов и Семигин.
— Просто все большие фракции получили по две вакансии зампредов нижней палаты парламента?
— Вот именно.
— И кризис самого начала работы Думы, стало быть, разрешился?
— Я этого не говорил. До сих пор все в подвешенном состоянии.
— Однако фракция ОВР включилась в работу нижней палаты парламента. У Примакова, выступившего одним из инициаторов ухода из Думы, теперь нет желания пересмотреть результаты раздела портфелей?
— Я подозреваю, что вопрос о разделе возникнет сам собой.
КОММУНИСТОВ ПРИПОДНЯЛИ, ЧТОБЫ ОПУСТИТЬ
— После 26 марта?
— Конечно.
— А по какой причине вопрос о разделе? В альянсе власти с коммунистами больше не будет нужды?
— Причина номер один: когда у коммунистов в парламенте 125 мест — не 200 с лишним, как в прошлом составе Думы, а 125, — можно выбрать спикера-некоммуниста. И спикер от КПРФ — думаю, временный тактический ход Кремля. А тактический ход может с какого-то момента не отвечать стратегическим интересам.
— В чем смысл этого тактического хода?
— Смысл был, полагаю, в том, чтобы усилить КПРФ, дав партии дополнительные организационные и административные возможности на президентских выборах.
— Чтобы борьба была более жесткой?
— Да, более реальной. И чтобы предопределить претендентов на второй тур (если он, конечно, будет). Повторить, таким образом, схему 1996 года, когда голосовали не столько за Ельцина, сколько против Зюганова…
Это только одна из причин — их, я думаю, несколько.
СЕКРЕТНЫЕ ДРУЗЬЯ
— В какой мере возможен вариант, что спикером Думы после президентских выборов станет “овээровец”: Евгений Примаков или Олег Морозов? Сейчас Примаков с Путиным перед телекамерами под ручку ходит. Может быть, Вы приоткроете завесу, что там между ними происходит?
— Евгений Максимович Примаков, когда был премьером, очень хорошо относился к Путину. Путин так же с искренней симпатией относился к Примакову.
Я вам открою другую тайну. У Евгения Максимовича был несколько месяцев назад день рождения. На него были приглашены только близкие люди. Так вот, среди этих людей был и нынешний и.о. президента. Говорил тосты…
— Искренняя симпатия Владимира Путина может перетекать в политическое сотрудничество?
— А почему нет? Все может быть.
Но вы спрашивали о возможности предложения Примакову занять спикерское кресло. Не факт, что сам Евгений Максимович захочет быть председателем Государственной Думы.
— В его политической деятельности такую большую роль играет личностный момент? Каждый солдат мечтает стать генералом, каждый политик — президентом, премьером, спикером…
— Последнее утверждение — весьма спорное. И военный, и политик, могут удовлетворяться той ролью, которую они уже исполняют.
— Вы хотите сказать, что для Примакова подходит роль руководителя думской фракции?
— Я просто не могу сказать, что для него подходит или не подходит, — это вам нужно у самого Евгения Максимовича спрашивать.
ОСЕННИЙ ИНЦИДЕНТ ИСЧЕРПАН
— Вопрос, который Вам уже, наверное, задавали сотню раз: в чем причина очевидного проигрыша ОВР, по сравнению с летними ожиданиями, на парламентских выборах? Может быть, сейчас, после того как предвыборная пыль осела, эти причины более очевидны?
— Давайте вначале уберем слово “проигрыш”.
— Закавычим?
— Нет, совсем уберем. Правильнее сказать, что после подведения итогов парламентских выборов выявилось несоответствие и летним, и осенним ожиданиям — подчеркну: ожиданиям избирателей, а не моим или вашим. Сентябрьские, скажем, ожидания избирателей — 32% ОВР по партийным спискам…
Во-первых, сказалась та грязная кампания, которая велась против лидеров блока “Отечество — Вся Россия”.
— Может быть, во-первых — все-таки идеологические ошибки?
— Нет. О каких идеологических ошибках может идти речь, если блок был только создан и его идеология просто не успела устояться в сознании граждан? При формировании нового блока, даже если у этого блока ярко выраженная идеология, нет возможности донести идеологию до избирателей за такой короткий срок.
Блок в данном случае должен был ассоциироваться (и ассоциировался) с определенным набором людей. Если эти люди не окажутся дискредитированы, предвыборное объединение будет очень четко “брать” определенный электорат. Если же лично лидеры подвергнутся серьезной атаке, границы электората партии будут сужаться и верными ей останутся только те, кто проголосовал бы за нее при любых условиях.
В соответствии с этой логикой и развивались события. “Нетвердый” электорат перетек от ОВР к “Единству”, КПРФ. Думаю, из 24%, доставшихся компартии, процентов семь — первоначально “наши”.
— Из-за того, что КПРФ не трогали, а ОВР без устали поливали грязью?
— Конечно. Но это только один момент.
Второе обстоятельство. Когда в том или ином регионе прекращают поставки газа, в квартирах на несколько месяцев отключают воду и отопление, губернаторам трудно было не дрогнуть.
В таких условиях многие главы регионов перешли в стан сторонников “Единства” или помогали этому движению в своих областях и республиках. Поскольку многие структуры ОВР, которые были созданы в регионах, все-таки ориентировались на позиции губернаторов, это очень серьезно сказалось на деятельности движения на местах и, соответственно, на его результатах.
И третий момент — это финансовые проблемы, которые были у ОВР.
— У ОВР были финансовые проблемы?!
— Я не хочу вам приводить весь перечень тех, кто помогал нам, а кто нет, но многие отказались от поддержки из-за выкручивания рук.
— А закончился ли конфликт ОВР с Администрацией Президента? Новый “хозяин” ЗАО “Старая площадь” Путин без враждебности относится к Примакову, Лужкову…
— Да не было у нас с Администрацией такого уж разрыва.
Потом, у конфликта есть корни, причины. Как только исчезают причины, исчезает и конфликт. Особых стратегических причин не было. Тактическая была: избирательная кампания. Эта причина исчезла.
— Насколько обоснованны мнения некоторых экспертов о том, что группировка, которая наиболее удачно выступила на думских выборах, и Администрация президента теперь бросятся в атаку на Лужкова и московские структуры?
— Думаю, что не обоснованны.
— Лужков слишком силен?
— Для этих ребят — да. А для Путина, я полагаю, вопроса Лужкова нет.
Конструктивная позиция Лужкова принесет пользу, убережет от ошибок, с одной стороны. А с другой стороны — в любой момент окажется хорошей подпоркой для Владимира Путина. Потому как Юрий Лужков всегда относится к людям по делам, а не по словам.
ЗАДАЧИ НЕ ОПРЕДЕЛЕНЫ
— Вы в Думе занимаетесь налоговой политикой?
— Пока разделение обязанностей между вице-спикерами не утверждено.
— То есть Вы сами не знаете, за какие вопросы будете отвечать?
— Предполагаю… Думаю, что налоговые сюжеты к ним должны относиться.
— Ирина Хакамада, комментируя Ваше назначение, сказала, что Бооса сразу, в отличие от других думских оппозиционеров — Немцова и Лукина, пропустили в зампреды, чтобы убрать с председателей налогового подкомитета.
— Но председателем подкомитета по налогам избран другой представитель ОВР… Ирина, думаю, имела в виду, что Бооса не хотели видеть в бюджетном комитете вообще и председателем налогового подкомитета в частности, потому что боялись его активной позиции. Так что вопрос был в конкретном человеке, а не во фракции.
ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ПОЛИТИКА
— Георгий Валентинович, Вы ведь были предпринимателем, весьма успешным, насколько мы знаем… Почему и зачем Вы ушли в политику?
— На эти вопросы у меня самого, честно говоря, нет ответа. Особенно по прошествии времени после ухода из реальной экономики в политику…
— Мы ожидали от Вас ответа: мол, я стал депутатом, а затем налоговым министром, чтобы помочь всем остальным предпринимателям.
— Понимаете, когда я шел в Думу, многое представлялось по-другому, не так, как оказалось на самом деле. Я полагал, что, зная, как все налогообложение неправильно организовано, и зная, как правильно его надо организовать, чтобы и экономика поднималась, и доходы в бюджет шли, сумею воплотить свою концепцию в жизнь. Теперь могу сказать: я был наивным идеалистом.
— А Вы не хотите создать движение в пользу налоговых реформ имени Бооса?
— Нет.
— А почему? Многие предприниматели, вероятно, вступили бы в такую партию. Вы являетесь представителем той части политической элиты, которая выступает за снижение налогов, за пересмотр налоговой системы, акцентированной на интересы предпринимателей, а не на интересы бюджета. Или мы неправильно трактуем Вашу позицию?
— Не совсем правильно. Интересы бизнеса и казны должны быть сбалансированы — ведь есть же и потребности защиты всего предпринимательства, необходимость обеспечить условия для спокойного ведения бизнеса. Для обеспечения этих интересов нужен обильный бюджет — чтобы финансировать безопасность, суды, социальную поддержку.
Тем не менее, если правильно построить налоговую систему, это, с одной стороны, даст возможность экономике развиваться, выходить из тени. А с другой — наполнит доходами бюджет. Причем через весьма непродолжительное время даже большими доходами, потому что увеличится оборот экономики, начнет расти валовой внутренний продукт.
— Тем не менее у Вас, насколько мы помним, были серьезные противоречия с Михаилом Задорновым, тогдашним министром финансов?
— Задорнов специалист по бюджету. Он считал опасным идти на кардинальное снижение налогов. Его это очень волновало — он отвечал за текущий, сегодняшний день…
Хотя, с другой стороны, за доходы этого текущего дня отвечал как раз я, и тем не менее считал, что на снижение надо идти и бюджет от этого не пострадает, а, наоборот, выиграет в перспективе. Тем более что мы предлагали еще и определенные компенсационные меры.
— А реально было провести налоговую реформу, если бы премьером оставался Примаков?
— Реально.
— Ваш преемник на посту министра по налогам и сборам Александр Починок проводит Вашу линию?
— Много законопроектов Минналогов внесло в Думу?
— Нет, насколько известно.
— О чем вы тогда меня спрашиваете?
— Но сейчас Минналогов во все колокола звонит о том, как много собирается налогов.
— Когда я был министром, мне все время пеняли: налогов-то вы собираете больше, но и ВВП вырос. Давайте мы посчитаем, насколько больше вы собираете с учетом этого самого роста. И мне исчисляли сумму сбора с учетом увеличения валового внутреннего продукта. Когда я уходил, Минналогов достигло рекордных показателей — мы собирали 8,4 процента от ВВП.
А сегодня собирается на уровне 7 процентов.
Хотя это лучше по сравнению с 1998 годом, с 1997-ым, даже с 1996-ым.
ПОЛИТИЧЕСКАЯ ЭКОНОМИЯ
— А что значит в Вашем представлении правильно построить налоговую систему?
— Это значит, что уровень налоговых изъятий не должен превышать 30-35 процентов ВВП. Но, думаю, правильно было бы снизить эту планку у нас до 25 процентов.
— Чтобы стимулировать рост?
— Чтобы оставлять в экономике такое количество результатов деятельности, которое позволяет сохранить заинтересованность в развитии, в простом воспроизводстве и в воспроизводстве расширенном.
Эти нормативы необходимо прописать в законе. При этом, конечно, не должно быть ситуации, которая есть сейчас — собираемость того или иного налога 60 процентов, 80 процентов…
— Саму цифру 30 процентов записать в Налоговом кодексе?
— Нет, принцип. Определяем, какие налоги мы собираем, определяем сумму, и эту сумму соотносим с ВВП. Получившаяся в итоге цифра не должна быть больше 30-35 процентов.
— Известно, что бюджет держится на крупных транснациональных корпорациях. Они на виду — им трудно не платить…
— Что из того, что на виду? Вот “АвтоВАЗ” — на виду. И при этом предприятие было главным героем снаменитого скандала с использованием “песочной” схемы ухода от НДС.
СПРОС — КЛЮЧЕВОЕ ЗВЕНО
— Другая проблема нашей экономики, связанная с налогами — граждане в большинстве своем не живут на официальную зарплату.
— Нет, большинство людей, к сожалению, живут как раз на официальную зарплату. Только 10 процентов населения имеет возможность получать “левые” доходы. Низкий платежеспособный спрос — главная беда нашей экономики.
Главную роль в хозяйственной системе играет покупатель — физическое или юридическое лицо. Посмотрите, что с этим покупателем делает наша налоговая система. В ней заложена совершенно неправильная концепция — система эта стремится сократить платежеспособный спрос, в то время как его нужно увеличивать.
Для этого надо снизить все налоги, которые участвуют в налогообложении заработной платы.
— Если зарплата — 500 рублей, их снижай — не снижай, все равно платежеспособность не увеличится…
— Нет, это не так. Чистые выплаты, при снятии нынешней налоговой нагрузки, увеличатся в несколько раз.
Прежде всего на зарплату идет из прибыли меньше, чем могло бы идти, за счет налогообложения прибыли, производства. Это уменьшает фонд зарплаты на 29 процентов.
Далее идут налоги непосредственно с доходов. Сейчас с официальной зарплаты берется подоходный налог, который сегодня составляет до 30 процентов. Затем со всей суммы, без вычета подоходного налога, идут отчисления во внебюджетные фонды — 40,5%.
Решив проблему увеличения реального, выплачиваемого людям, фонда зарплаты, мы сразу же увеличим платежеспособный спрос, в значительной степени выведем экономику из тени, потому что она “в тени” по большей части из-за того, что официальная выплата зарплаты обходится слишком дорого…
На зарплату “ложатся” еще налоги с оборота; платеж в дорожный фонд — 2,5 процента; отчисления на содержание жилищно-коммунального хозяйства; платеж на социальную опеку — 1,5%. Но и это не все. Для ряда отраслей установлены акцизы, в среднем их ставка — 25 процентов. В некоторых сферах народного хозяйства действует еще налог на ГСМ — 25%.
В результате вы, например, в нефтяной и газовой отраслях получаете ситуацию, когда у вас с рубля, направленного на заработную плату, снимается 87 копеек! А это базовые отрасли, формирующие цены на все остальные виды товаров и услуг.
Итог — цена высокая, а зарплата низкая.
— Вам многое удалось сделать, чтобы сломать эту диспропорцию?
— Увы, нет. Пакет налоговых законопроектов, который был разработан в нашем министерстве — как раз в этом направлении. Но он не был принят в полном объеме.
— Ориентация на стимулирование спроса объединяет взгляды ОВР и и.о. президента — насколько о последних стало известно.
— Это замечательно. Я о необходимости стимулировать спрос говорю, не переставая, с 1996 года — когда меня первый раз избрали в Думу.
ПРЕДПРИНИМАТЕЛИ В МИНИСТЕРСКИХ КРЕСЛАХ
— А скажите: Вам проще было управлять компанией или налоговым министерством?
— Конечно, министерством управлять сложнее. Но я привнес в Минналогов предпринимательскую ментальность. Различие предпринимательской ментальности и чиновничьей состоит в том, что чиновник работает на процесс, а бизнесмен — на результат.
Так вот, я привнес в Минналогов этот дух — привел с собой целую команду молодых ребят, знающих нашу реальную рыночную экономику. И этот вот дух быстро стал отличительной чертой Министерства по налогам и сборам.
— Вы ведь по образованию не экономист. Каким образом Вы сделались специалистам по макроэкономическим вопросам?
— Жизнь заставила стать макроэкономистом. Помните тезис — бытие определяет сознание…
— Но ведь для того чтобы заниматься макроэкономической политикой, нужны изрядные профессиональные знания…
— В моем случае они нарабатывались опытом. Это самый главный источник знаний.
В детском возрасте мы заучиваем какие-то истины на веру. А потом, если сталкиваемся с тем или иным явлением в жизни, имеем возможность проверить обоснованность истин, удостовериться в их правильности или отвергнуть. Эти вот знания, проверенные на практике, становятся основой вашей жизни.
ГОЛОСУЙ — ВСЕ РАВНО ПРОИГРАЛИ
— Движение “Вся Россия” — один из участников блока ОВР — будет поддерживать на грядущих выборах Владимира Путина. Движение “Отечество”, к которому принадлежите Вы, избрало для себя нейтралитет. Это нейтралитет в том смысле, что каждый может по-своему голосовать, или все будут голосовать против всех, за исключением Говорухина или Савостьянова?
— Нет, никаких инструкций по голосованию мы не выработали. Каждый волен определяться сам.
— Как Вы видите свое будущее? Останетесь в парламенте, перейдете в исполнительную власть? Не собираетесь ли вновь вернуться в бизнес через какое-то время?
— Посмотрим.
— А, кстати, возможно ли участие ОВР в будущем правительстве Путина? И какими Вам вообще видятся перспективы движения?
— Участие возможно, а перспективы движения будут зависеть от нас.
Беседу вели Юрий КУЗЬМИН
и Александр ПОЛЯНСКИЙ