Владимир ТОЛКАЧЕВ: на ведущих позициях должны оказаться профессионалы
БОСС-профессия | Боссы: золотой фонд нации
Текст | Юрий КУЗЬМИН
Фото | Евгений ДУДИН
ООО «Научно-производственная фирма «ЛВС» — инновационная компания, разработчик, производитель и поставщик новой современной тонколистовой, высокопрочной броневой стали марки А3. Генеральный директор НПФ Владимир Толкачев неоднократно выступал на страницах нашего издания, рассказывая о разработках возглавляемой им компании, достижениях и чаяниях российской металлургии. На этот раз наша беседа с Владимиром Павловичем вышла за пределы отраслевой специфики и коснулась его жизненного пути, а также взглядов на инфраструктурные проблемы и экономическую ситуацию сегодняшней России (см. «БОСС» № 06-2017 и № 06-2018).
— Владимир Павлович, ваши школьные годы пришлись на 1960-е. Это были годы расцвета физматшкол не только в Москве, но и по всему Советскому Союзу, время увлечения точными науками, пик популярности соответствующих вузов: мехмата и физфака МГУ, МИФИ, Физтеха. Ваша школа, которую вы окончили в 1968 году, тоже ведь имела отношение к точным наукам?
— Я окончил физико-математический класс московской средней школы с оригинальным номером 287 (в то время 2 руб. 87 коп. стоила пол-литровая бутылка самой популярной водки «Московская». — Ред.).
Преподавание по этим дисциплинам проходило на высочайшем уровне, и необходимости в дополнительном обучении где-то еще просто не было. Правда, на момент окончания школы я не определился с выбором профессии и, кроме того, активно занимался спортивным плаванием.
На всю жизнь нам, выпускникам, запомнился удивительный учитель математики Борис Иванович Гуськов. Он вкладывал в нас эту премудрую науку так ярко и понятно, что забыть ее было просто невозможно. Позже по жизни мне довелось встречаться с людьми, которым тоже преподавал Борис Иванович, и их отзывы были столь же одобрительными и благодарными.
— Почему вы выбрали Институт стали и сплавов? Честно сказать, в те времена его считали вузом, скажем так, второго эшелона. У вас кто-то в семье имел отношение к металлургии? Кто вообще вас направлял в выборе профессионального и жизненного пути?
— Я был первым, кто получил высшее образование в нашей семье. Династии металлургов у нас не наблюдалось. Но понимание того, что нужно получить хорошее образование, — это полностью заслуга родителей.
Мой выбор вуза основывался на поиске настоящей мужской профессии. И, когда на дне открытых дверей в МИСиСе я прочитал, что черная металлургия — это хлеб тяжелой промышленности, выбор был сделан. А о престижности я как-то не задумывался. Тем более мне повезло с сотоварищами и друзьями по учебной группе МО-3-68. Мы до сих пор, насколько это возможно, поддерживаем и сохраняем наши отношения. По окончании МИСиСа я получил профессию инженера-металлурга по специальности «Обработка металла давлением», а также звание лейтенанта запаса по военно-учетной специальности «Командир взвода средних танков».
По распределению меня направили во Всесоюзный научно-исследовательский институт стали, где я с головой окунулся в научно-производственную деятельность. Молодые специалисты участвовали во всех научно-технических семинарах, выезжали в командировки на металлургические и машиностроительные заводы по всей стране.
Таким образом, появлялось понимание необходимости научной деятельности по повышению служебных характеристик материалов, просматривался весь технологический путь — от выплавки до готового изделия через проведение специспытаний. Такая работа захватывала. Институт был центром научной мысли с точки зрения материаловедения.
На этой волне я поступил в аспирантуру и начал писать диссертацию, которую, к сожалению, не закончил — началась эпоха перемен, и далеко не всегда к лучшему.
— В нынешнее время ваша альма-матер вышла на самые передовые позиции в отечественном образовании, и уже никто не заикнется о втором эшелоне. Когда и как это произошло, на ваш взгляд?
— По-моему, произошло это в послеперестроечный период. Характерный пример — Высшая школа экономики. Упор делался на направлениях, связанных с управлением финансовыми потоками, и т. п.
— В МИСиСе всегда была одна из сильнейших кафедр физики среди технических вузов страны. Не послужило ли это для вас одним из факторов выбора? И как сейчас с физикой в МИСиСе?
— Физика, как известно, основа любой технической науки, и если с последней все в порядке, то, значит, с физикой тоже хорошо. Не возьмусь сравнивать положение кафедры физики до и после периода моей учебы там, так как эта структура института не является выпускающей и определяющей в деле создания имиджа Московского института стали и сплавов.
— В прежние времена МИСиС, насколько я помню, был одним из флагманов КСП-движения (клубы студенческой песни. — Ред.). В вашем вузе работал такой титан авторской песни, как Виктор Берковский.
— Да, Виктор Берковский был преподавателем непосредственно на нашей кафедре. Но в тот период меня больше интересовал Владимир Высоцкий, и я не очень хорошо осведомлен о КСП в нашем вузе.
— А сейчас вуз — уже другая кузница, управленческая. Бывший министр образования и науки Дмитрий Ливанов — кадр МИСиСа. На мой взгляд, он наряду с Андреем Фурсенко был среди тех, кто способствовал ухудшению стандартов образования и принижению статуса науки. Как вы сами его оцениваете?
— Я бы не хотел оценивать Дмитрия Ливанова, так как не знаком с ним лично. Что касается системы образования в целом, на мой взгляд, в последние двадцать лет происходит полная дискредитация образования как системы. Причем на всех уровнях, начиная от начальной школы и заканчивая высшей. Я прекрасно понимаю, о чем говорю, потому что моя жена преподает в одном из ведущих технических вузов страны, внучка учится на третьем курсе института, а внук ходит в школу. И вся «ломка» нашего образования происходит на моих глазах. Когда сегодня ни одного из выпускников профильных вузов я не могу взять на работу, потому что они даже примерно не представляют, что такое металлургия, — это и есть стандарты нашего современного образования.
— Вы, начиная с обучения в вузе, всю жизнь занимаетесь металлургией. И уже скоро 20 лет, как руководите вами же созданной компанией «ЛВС», также занятой специальной металлургией. Вам никогда не хотелось бросить все это и заняться чем-нибудь другим? Или же для вас ваша профессия не только дело, но и любовь всей жизни?
— Отвечу цитатой из кинофильма «Москва слезам не верит»: «Я предпочитаю делать в своей жизни то, что я люблю, а не то, что модно, престижно или положено. Люблю свою работу, потому что, когда я туда прихожу, там начинает крутиться то, что без меня бы не крутилось».
— Поговорим немного о нынешней экономической ситуации в стране. Что, на ваш взгляд, нужно делать новому правительству для выхода из кризисной ситуации? Что вы вообще ждете от правительства Михаила Мишустина?
— И снова цитата, уже из «Собачьего сердца»: «Если я, входя в уборную, начну, извините за выражение, мочиться мимо унитаза, в уборной начнется разруха. Следовательно, разруха не в клозетах, а в головах!» Надо побороть разруху в головах. Для этого на ведущих позициях должны оказаться профессионалы. Что можно ожидать от специалистов, окончивших, например, Институт торговли? Правильно — то, что они умеют хорошо торговать. Но торговля не имеет никакого отношения, скажем, к обороноспособности страны, на руководство которой их вполне могут направить. Профессионализма и еще раз профессионализма я жду от нового правительства.
— Уже, по-моему, лет 15, если не больше, произносят как мантру, что нам необходимо уйти от сырьевой зависимости. И вот снова цены на нефть катастрофически упали, и все ждут, когда упадет все остальное. Ничего не изменилось в смысле сырьевой зависимости или все-таки стало получше? Как по-вашему?
— Ну, конечно, стало получше. В сельском хозяйстве, например. В некоторых других отраслях. В целом я считаю, что вектор развития выбран правильно. Наша страна богата природными ресурсами, их надо защищать. Следовательно, нам необходимы сильная армия и мощный ВПК. Я не говорю ничего революционного — так всегда было в России. А ВПК к тому же мощнейший двигатель для науки и экономики в целом.
— Промышленная политика по-прежнему отсутствует в повестке дня наших министерств и ведомств? Об этом тоже говорят очень давно. Что-то изменилось и что еще надо менять?
— Говорить и делать — это две большие разницы. Я уже выше обратил внимание на то, что почти не осталось профессионалов. А дилетанты, даже произнося правильные слова, не способны делать правильные вещи. Это и надо менять. Причем менять комплексно, а не локально, менять системно! Если мы решаем производить танк, то недостаточно только сказать об этом и выделить деньги. Следует подумать, из чего его производить, кто будет на нем ездить, кто будет стрелять из него, кто и как будет развивать данный вид вооружения в дальнейшем. Если же мы поймем, что на смену танку через десять лет придет что-то иное, то давайте подумаем и о том, как производить то иное.
— Вступление в ВТО принесло нам что-нибудь хорошее в смысле положения в мировой торговле?
— Мне сложно оценивать наше влияние на мировую торговлю. Все-таки мне кажется, что на мировом рынке наша страна не выступает как глобальный игрок в отличие, например, от Китая. Если же говорить непосредственно о металлургии, то снижение экспорта и рост импорта указывает на рост внутреннего потребления и невозможности удовлетворить свои потребности своими силами. И, к сожалению, в первую очередь это касается «высокопередельных» направлений, к примеру, брони. Вступление в ВТО никак не помогает нам защищать свой внутренний рынок, скорее, наоборот.
— В интервью нашему журналу три года назад (см. «БОСС» № 06-2017) вы говорили, что вас беспокоит обилие спекулянтов на рынках вашей продукции, которые перепродают вашу сталь втридорога, просто сертифицировав ее под себя. Вероятно, вы имели в виду не спекулянтов, а, скорее, мошенников, фактически крадущих авторские разработки. С этим как-то можно бороться, ведь таким образом подрывают вашу репутацию?
— Об этом мне даже говорить противно. Это действительно мошенники, которыми должны заниматься компетентные органы. Достаточно открыть интернет и посмотреть на их агрессивную, безграмотную и опасную «рекламу».
— Как правило, какую отрасль ни возьми, принято утверждать, что сейчас пользуются еще советскими наработками, а вот, мол, когда они закончатся, тогда…
В то же время вы говорите, что ваша отрасль в числе лидеров на мировом рынке как раз благодаря пореформенной модернизации черной металлургии. Значит, не все плохо после ухода советской эпохи. Что, по-вашему, еще положительного принесла рыночная экономика в наше хозяйство и конкретно в производственную отрасль?
— На мой взгляд, отечественная металлургия в пореформенный период догнала, а в чем-то и опередила мировую. Но в части производства высокопрочных сталей нам еще есть над чем поработать.
Обновились основные сталеплавильные агрегаты, обновилось прокатное оборудование, но везде не хватает «хвостиков»: термоупрочняющей термической обработки.
— Ну и, наконец, о сегодняшней кризисной ситуации, связанной с пандемией. Пандемия-то все-таки когда-то закончится, но последствия будут ощущаться еще долго. Какие отрасли, с вашей точки зрения, с одной стороны, пострадают больше всего, а с другой — быстро восстановятся? И не напоминает ли нынешняя ситуация бессмертный афоризм «Никогда такого не было, и вот опять…»?
— Я считаю, что больше всего в конечном счете пострадают сектора, не связанные с добавленной стоимостью. Такие как арендный бизнес, например. Что касается производственного сектора, при должной поддержке государства, думаю, он восстановится достаточно быстро. Но для этого потребуются решительные меры нашего государства по поддержке малого и среднего бизнеса, если не напрямую, то через отрасли, дающие максимальный мультипликативный эффект, — ВПК и строительство.Б
ТОЛКАЧЕВ Владимир Павлович родился 18 марта 1951 года в Москве.
В 1968 году поступил в Московский институт стали и сплавов на факультет черной металлургии по специальности «Обработка металлов давлением».
В 1973 году, получив диплом инженера-металлурга, был направлен на работу во ВНИИ стали, где прошел школу броневого производства, став начальником сектора тонколистовой брони.
В 2003 году организовал ООО «Научно-производственная фирма «ЛВС», в котором является генеральным директором по настоящее время.