Светлейший
Текст Анастасия САЛОМЕЕВА
Самородок, редкая умница, блестящий организатор, отважный полководец, правая рука и ближайший друг великого самодержца, раз и навсегда перевернувшего историю России, — все это он, светлейший князь Александр Данилович Меншиков. Коррупционер, мздоимец, казнокрад и стяжатель — это тоже он. В одном человеке, считавшемся баловнем судьбы, столь высоко поднявшемся в молодые годы, и столь низко павшем в конце жизни, соединилась масса разных и порой противоречащих друг другу качеств.
Точная дата рождения герцога Ижорского, светлейшего князя Римской империи и Российского государства, генералиссимуса, верховного действительного тайного советника, рейхсмаршала, президента Военной коллегии, адмирала, санкт-петербургского губернатора и обладателя еще доброй дюжины таких же высоких титулов, равно как и его происхождение, точно неизвестно. Считается, что он появился на свет где-то в начале ноября 1673 года. Рода будущий «полудержавный властелин», скорее всего, был самого простого, несмотря на все его дальнейшие попытки возвести свою родословную к литовскому дворянству. Так или иначе, но однажды бойкий и острый на язык Алексашка Меншиков оказался в Первопрестольной, где то ли торговал пирожками вблизи Кремля, то ли служил в царской конюшне. Неизвестно точно так же и то, как и при каких обстоятельствах он познакомился со своим ровесником — молодым царем Петром Алексеевичем, оценившим его смекалку, смелость, энергичность и веселый нрав.
И вот уже Алексашка денщик молодого монарха, его верный друг и наперсник. Он помогает ему организовывать «потешные» войска в селе Преображенском и сам с 1693 года числится бомбардиром Преображенского полка, сопровождает царя во всех поездках по России, набирается военного опыта в Азовских походах (1695—1696 годы), во время которых ему присвоен офицерский чин. Его имя значится первым в списке тех, кто отправился с царем в 1697 году в Великое посольство в Западную Европу.
Получив, как и Петр I, аттестат плотника-кораблестроителя, Александр Данилович в 1698 году вернулся в Россию. И в том же самом году вместе со своим господином занялся следствием по стрелецкому бунту, в чем, по его личному свидетельству, проявил немалое рвение, собственноручно отрубив 20 мятежных стрелецких голов.
Влияние Меншикова на молодого государя-реформатора стало перевешивать даже влияние лучшего друга Петра I — Франца Лефорта. Александр Данилович был наперсником Петра во всех делах, в том числе и сердечных.
Свою же даму сердца Меншиков нашел среди приближенных законной супруги Петра Алексеевича Евдокии Лопухиной. Это дочь якутского воеводы Дарья Михайловна Арсеньева, с которой он венчался в начале Северной войны. Не малую роль в судьбе светлейшего князя сыграла и его свояченица — сестра Дарьи — Варвара Михайловна. Она не отличалась красотой старшей сестры, была горбата, но зато обладала живым и тонким умом, чем навсегда завоевала доверие и уважение Александра Даниловича, став его главной советчицей и помощницей.
Брак Александра Даниловича был на удивление счастливым: Дарья Михайловна оказалась верной и преданной супругой, а Александр Данилович — заботливым мужем и внимательным отцом семейства. У них родилось трое детей — две дочери и сын.
Невозможное возможно
В 1700 году началась Северная война, длившаяся 21 год и давшая Меншикову возможность проявить все свои дарования, как административные и организационные, так и военные. В 1702 году он принимает участие в осаде Нотебурга, и во многом благодаря его усилиям непокорная крепость была взята. Завоеванный форпост был переименован в Шлиссельбург, а его комендантом стал Меншиков, тут же развивший на вверенной ему территории бурную хозяйственную деятельность. Именно Меншиков по приказанию Петра I создал на реке Свирь Олонецкую верфь, откуда в 1703 году на воду сошел первый корабль Балтийского флота — фрегат «Штандарт», построенный в рекордно короткие сроки. Меншиков же инициировал поиск железной руды, а затем построил в Шлиссельбурге два металлургических завода, также начавших производить продукцию в неожиданно короткие сроки.
Военный сезон 1703—1704 годов оказался для Меншикова не менее успешен. Он участвовал в овладении крепости Ниеншанц, а вечером того же дня им вместе с Петром была одержана первая морская победа русского флота в устье Невы. Завоеванная территория сразу же была передана в управление Меншикова, и на ней закипела работа по созданию самого необычного и самого красивого города, построенного в XVIII веке, — Санкт-Петербурга, вскоре ставшего центром Петербургской губернии. Первым губернатором края был назначен Александр Данилович Меншиков.
Военные триумфы Меншикова следующих лет связаны с Литвой, Малороссией и Польшей, куда переместился театр военных действий. Он автор победы русских войск под Калишем, в районе села Доброго, при деревне Лесной, «виновник» взятия города — вотчины Мазепы — Батурина и, наконец, бесстрашный герой Полтавской битвы. В 1709—1713 годах он командовал русскими войсками в Польше, Курляндии, Померании, а с 1714-го управлял бывшими шведскими территориями в Прибалтике, отошедшими к России.
Однако если на организаторской и военной ниве светлейший князь проявлял недюжие таланты, то на дипломатической его ждал полный провал. Пример тому — крайне запутанные и спорные взаимоотношения между Меншиковым и королем Дании и Норвегии Фредериком IV, переменчивым саксонским курфюрстом и одновременно королем Польши Августом II и королем Пруссии Фридрихом-Вильгельмом I, сложившиеся в результате раздела территории шведской Померании, едва не поставившие под удар отношения России с ее важнейшим союзником в Северной войне — Данией. Распутывать этот клубок был вынужден сам Петр I.
Тем не менее, несмотря на дипломатические промахи, карьера Меншикова во время Северной войны развивалась по нарастающей. Благодарный Петр I осыпал его титулами, должностями, званиями, орденами. Вместе с царскими милостями на фаворита сыпались и столь любезные сердцу Меншикова материальные блага, выражавшиеся и в драгоценных подарках, и в деньгах, и в поместьях, и в крепостных душах. Отчего Петр был так щедр к своему любимцу? Вероятно, оттого, что тот являлся для него незаменимым человеком. Меншиков оказался не просто выдающимся, а гениальным менеджером, для которого не существовало слова «невозможно». Никто другой не мог так эффективно и так быстро выполнить любой указ царя, задумавшего поставить на новые рельсы жизнь матушки России. Порой царю было достаточно лишь подать идею, а уж о ее воплощении в жизнь заботился Меншиков. Он строил город Петра и Кронштадт, пестовал молодой российский флот, поднимал промышленность, открывая заводы и мануфактуры, развивал торговлю, учреждая торговые компании и заботясь о льготах для российских купцов, торговавших с западноевропейскими державами. Одним из первых в России Александр Данилович начал создавать предприятия по переработке сельскохозяйственного сырья и полезных ископаемых. Более того, именно Меншикову неусидчивый Петр доверял управление страной во время своих частых отлучек из Санкт-Петербурга, куда в 1712 году он перенес официальную столицу России.
Удивительно, но человек, достигший столь многого и возвышенный образованнейшим монархом, стремившимся сделать свою страну просвещенной, так и не выучился читать и писать, умея лишь расписываться. И Петр никогда не ставил этого ему в вину. Правда, справедливости ради надо отметить, что в юные и молодые годы у Меншикова, скорее всего, просто не было времени для изучения грамоты, а в зрелом возрасте, когда у него, несмотря на огромный объем работы, наверное, появилось время «сесть за парту», сделать этого уже не позволяло тщеславие. Впрочем, Меншиков, бог знает за какие заслуги избранный членом Лондонского Королевского общества, да еще по рекомендации Исаака Ньютона, видимо, не испытывал дискомфорта от своей неграмотности: он бегло говорил на немецком и голландском языках, что было вполне достаточно для общения с иностранцами, а для решения оперативных задач и возни с бумагами при светлейшем князе состоял огромный штат грамотных стряпчих и поверенных, профессиональных и вместе с тем умеющих держаться в тени.
Взяточник и казнокрад
Нельзя сказать, что отношения Петра I и Александра Даниловича всегда были гладкими. С темпераментным, обладающим крутым нравом и тяжелой рукой царем никто не мог чувствовать себя спокойно, даже его «любимец сердца» — так монарх нередко называл Меншикова в своих письмах к нему. Царь прекрасно видел все недостатки и слабости фаворита, и тому нередко попадало за них. Из кризисных ситуаций Меншиков выходил прежде всего благодаря своей сообразительности.
Кроме того, у Александра Даниловича всегда была заступница перед царем — Екатерина Алексеевна, урожденная Марта Скавронская. Попав в молодости в русский плен, красавица переходила из дома в дом — от одного военного к другому, пока однажды не оказалась у Меншикова. Что случилось потом, стало достоянием истории. У Меншикова ее заприметил Петр, отношения которого с Анной Монс к тому времени совершенно разладились. Их случайное знакомство переросло в многолетнюю и крепкую связь, окончившуюся браком, а затем и коронацией безродной падчерицы пастора Глюка. Екатерина до конца жизни была благодарна Меншикову за столь счастливый поворот в своей судьбе.
Как известно, всем был хорош Александр Данилович. Только вот честностью похвастаться не мог и питал слабость к роскоши. Когда в нем проявилась эта страсть к стяжательству, точно сказать трудно. Но очевидно, что он рано начал пользоваться своим служебным положением. К тому же еще в молодые годы в нем обнаружилась тяга к щегольству. Высоченный красавец, Меншиков был, пожалуй, самым элегантным кавалером петровского двора. Он всегда отличался опрятностью, чистоплотностью, а его моднейшие и роскошные туалеты вызывали восхищение даже у иностранцев. Многочисленные дома и поместья Меншикова тоже не страдали аскетизмом.
Меншикову нередко ставят в вину, что он не видел разницы между своим карманом и государственным. Но тут вопрос спорный: еще во времена Великого посольства, когда он ведал хозяйством Петра, Александр Данилович делил свой бюджет с царем и с тех пор привык запускать руку в царский карман. К тому же Меншиков имел на это карт-бланш и в более поздние времена. Хотя, конечно, предприимчивый администратор никогда не упускал своего: у него постоянно пропадали крупные партии леса, предназначавшиеся для строительства флота, что-то все время случалось с провизией для армии, куда-то исчезали ценные военные трофеи, во благо ему шли и казенные подряды, а лакомые чужие поместья каким-то странным образом неожиданно переходили в собственность князя. Не был равнодушен светлейший и к подношениям, прослыв величайшим взяточником своего времени.
Впрочем, коррупция на Руси процветала и до Меншикова. Петр I ее ненавидел и истово пытался искоренить, но даже всемогущему императору не удалось справиться с этой бедой России. Донесения о злоупотреблениях князя доходили до монарха, он неоднократно уличал своего фаворита в нечестности, его махинации расследовала не одна следственная комиссия, и тогда «баловню судьбы» приходилось ой как несладко. Но летели головы связанных с Меншиковым людей, попадали в опалу другие коррупционеры, а князь отделывался головомойкой, крупными штрафами, приказами «вернуть все в казну», но все-таки выходил сухим из воды. Наверное, потому, что Петру он все еще был нужен.
Правда, к концу жизни Петра их отношения несколько разладились. Император все чаще отказывал Меншикову в личных встречах, снял с должности президента Военной коллегии, которую тот занимал с 1718 по 1724 год, ограничил его административные обязанности. За год до смерти императора Меншикову, как и многим другим придворным, пришлось несладко. Из-за своей слабости к подношениям он оказался замешан в деле Виллима Монса, брата бывшей фаворитки императора и камер-лакея Екатерины Алексеевны. В ноябре 1724 года тот был арестован, предан суду, с пристрастием допрошен царем и казнен. Злые языки поговаривали, что за туманной формулировкой «за плутовство и противозаконные поступки» скрывается не что иное, как неверность императрицы. Правда это или нет, Петру, судя по всему, узнать так и не удалось: Екатерина, которую суровый муж вынудил смотреть на казнь своего приближенного, была женщиной сильной, наделенной недюжим самообладанием и ничем не выдала своей симпатии к несчастному. Впрочем, неизвестно, как бы сложилась судьба самого Меншикова, если бы в конце того же 1724 года император не заболел пневмонией, от которой и скончался 28 января 1725 года.
Властелин
Как известно, Петр I не успел составить завещания, и таким образом не мог быть выполнен его же указ о престолонаследии 1722 года, согласно которому монарх имел право сам назначить себе преемника. Не успело остыть тело усопшего, как при дворе начались баталии, связанные с выбором будущего монарха. Кандидатов, по сути, было двое: цесаревич Петр Алексеевич, будущий император Петр II, сын царевича Алексея Петровича и принцессы Шарлотты Вольфенбюттельской, росший при дворе, и супруга покойного императора Екатерина Алексеевна, коронованная им примерно за год до смерти. Меншиков и его окружение поддержали императрицу. Воцарение Екатерины I, первой женщины на российском престоле, прошло относительно мирно — правда, не без помощи гвардии, по приказу Александра Даниловича окружившей дворец, — и ознаменовало собой начало двухлетнего господства Меншикова, фактически ставшего правителем огромной империи.
Всю свою энергию светлейший князь употребил на то, чтобы упрочить собственные позиции. В 1726 году при его непосредственном участии императрицей был создан новый государственный совещательный орган — Верховный тайный совет, на деле решавший все важнейшие государственные задачи и под контролем которого находились все коллегии и сенат.
Без всякого сомнения, светлейший князь не был бы самим собой, если б не воспользовался своим новым положением с выгодой для себя. Во время царствования Екатерины I он добился прекращения судебных расследований своих злоупотреблений, пополнил собственный карман, а заодно и попытался перевести в зависимость от России и в свое личное ведение Курляндское герцогство, находившееся в ленной зависимости от Польши. Впрочем, этот проект ему не удался: как показывает и предыдущий его опыт, в дипломатии Александр Данилович был несилен.
При дворе же у Меншикова была бурная жизнь. Заносчивый, тщеславный и азартный, он все время боролся с многочисленными врагами. С самой Екатериной I отношения более или менее ладились, но даже она, своим возвышением во многом обязанная лично ему, начинала уставать от светлейшего. К тому же на повестке дня стоял вопрос: кому быть следующим императором после Екатерины. Весы склонялись то в сторону Петра Алексеевича, то в сторону великой княжны Елизаветы Петровны, то, вообще, обсуждалась возможность брака тетки и племянника. В этой игре Александр Данилович выступал уже на стороне юного наследника. Ему удалось просватать Елизавету за герцога Голштинского, младшего брата супруга ее сестры Анны Петровны, и с большим трудом убедить Екатерину I дать согласие на помолвку юного принца и своей старшей дочери Марии. И сделал он это как нельзя кстати. Балы, празднества, застолья и кутежи, следовавшие непрерывной чередой при дворе императрицы, подорвали ее здоровье. В апреле 1727 года она слегла с тяжелой болезнью, а в начале мая скончалась.
7 мая 1727 года на престол взошел новый император — Петр II, которому к тому времени не исполнилось и 12 лет. В честь этого события светлейший князь Александр Данилович Меншиков был удостоен чина полного адмирала и звания генералиссимуса.
До начала конца этого баловня судьбы оставалось менее полугода.
Несостоявшийся тесть
Несмотря на то что на тот момент фактически вся власть в стране сосредотачивалась в руках всесильного князя, его позиции были шатки. За юным императором стояло старое русское дворянство, ненавидевшее заносчивого выскочку Меншикова. К тому же, хотя юный император, до 16 лет вынужденный находиться под опекой Верховного тайного совета, и был связан присягой не мстить никому из подписавших смертный приговор его родителю (а здесь, как известно, Александр Данилович играл далеко не последнюю роль), никто не мог дать гарантии, что монарх окажется верен этой клятве всю жизнь. Более того, Петр II с благоговением относился к своей бабке — первой супруге Петра I, Евдокии Лопухиной, после истории с царевичем Алексеем содержавшейся под непосредственным контролем Меншикова в жестких условиях Ладожско-Успенского монастыря, а затем в Шлиссельбурге. А у нее было много причин не любить самого близкого поверенного своего супруга.
Меншиков предпринял попытку полностью оградить молодого императора от влияния других приближенных к трону. В середине мая под предлогом надзора за его воспитанием он перевез мальчика в свой дом, а через две недели состоялось давно задуманное князем официальное обручение Петра II и Марии. Дочери Меншикова были назначено особое содержание и свой двор.
Воспитание Петра было поручено вице-канцлеру и обер-гофмейстеру Остерману, которому Меншиков неожиданно и очень неосмотрительно, как оказалось впоследствии, доверился. Вторая ошибка, допущенная им, — приближение ко двору своих заклятых врагов опальных Долгоруких. И тонко сплетенная князем паутина в конце концов порвалась.
Молодой император, любивший развлечения и совсем не расположенный заниматься государственными делами, ускользал из-под его влияния и никак не хотел жениться на Марии Меншиковой. Он дружил с Елизаветой, у которой уже расстроились отношения со светлейшим князем, слушался родную сестру — великую княжну Наталью Алексеевну, тоже не жаловавшую Меншикова, сблизился с Долгорукими, не растерявшимися и предложившими ему другую невесту — княжну Екатерину Долгорукую. Да к тому же Остерман, работавший на два лагеря, сделал все для того, чтобы император возненавидел Меншикова.
В один прекрасный день Петр II съехал из дома светлейшего князя на Васильевском острове. Попытки Меншикова наладить отношения ничего не дали. Помолвка была разорвана.
Падение
В начале сентября 1727 года Меншиков был арестован, лишен дворянства и званий, а затем без суда и следствия по обвинению в государственной измене и казнокрадстве отправлен с женой, тремя детьми и свояченицей в ссылку в Раненбург. По дороге туда Меншиковых разлучили с Варварой Михайловной: сначала ее отправили в Александровскую слободу, в Успенский монастырь, а позднее в Горицкий девичий монастырь Белозерского уезда, где она была пострижена в монахини. Огромнейшее состояние князя было конфисковано, его лишили всех российских и иностранных орденов.
В Раненбурге Меншиковы пробыли недолго. Вскоре сюда прибыли нарочные его недругов, провели инвентаризацию оставшегося имущества, которое тут же было конфисковано, а опальный экс-генералиссимус с семьей и десятью слугами отправился отбывать ссылку дальше — в сибирский город Березов Тобольской губернии. В дороге, не вынеся лишений и унижений, сначала ослепла, а потом умерла княгиня Дарья Михайловна. У самого же князя враги смогли отобрать все, кроме самого главного — мужества и чувства собственного достоинства. Он не просил ни о помиловании, ни о смягчении наказания, стоически снося все невзгоды. Правда, вскоре Петр II решил-таки смягчить условия пребывания бывшего наставника в изгнании, но его распоряжения по классическому российскому алгоритму никто не спешил исполнять.
По прибытии в Березов Александр Данилович вместе со слугами построил себе деревянный дом, а затем и небольшую церквушку рядом с ним. А спустя короткое время его постигла новая утрата: скончалась его старшая дочь, 18-летняя Мария, несостоявшаяся супруга императора Петра II. Отец оплакивал ее недолго: 12 ноября 1729 года светлейший князь Александр Данилович Меншиков и сам отошел в мир иной. Вместе с дочерью он погребен в построенной им березовской церкви.
Не прошло и года, как закатилась звезда заклятых врагов Меншикова — князей Долгоруких: после внезапной смерти от оспы юного Петра II рухнули их надежды породниться с царским родом. Восшествие на престол новой государыни — Анны Иоанновны не сулило влиятельному клану ничего хорошего. Став императрицей, бывшая герцогиня Курляндская сняла опалу с двух оставшихся в живых детей светлейшего князя — сына Александра и дочери Александры, восстановив их в правах и вернув им весьма незначительную, но вполне достаточную для приличной жизни часть отцовского состояния.