Елена КОМАРОВА, Роберт ТОРОСЯНЦ: наступила эпоха бизнесменов
Зачастую региональный бизнес демонстрирует более ответственный подход к проблемам субъекта Федерации, чем власти этого субъекта. О том, почему так получается, мы беседуем с соучредителями и руководителями магаданской компании «ПИТЕР ЮНИВЕСЛ ГРУП».
Роберт Рафаэлович Торосянц — генеральный директор ООО «ПИТЕР ЮНИВЕСЛ ГРУП» и ООО «Дистрибьюторская компания “ТАСС”». Родился в Баку, окончил Киевский институт инженеров гражданской авиации и Санкт-Петербургский университет МВД РФ.
С 1983 года — инженер по гражданской обороне Аткинской торговой конторы УРСА объединения Северовостокзолото» Минцветмета СССР. С 1985 года — инженер производственной лаборатории Магаданского радиоцентра Минсвязи РСФСР. С 1985 по 1987 год служил в армии. С 1987 года — начальник центра радиобюро Магаданского областного радиотелевизионного передающего центра. С 1991 года — председатель кооператива «Интерсервис». С 1992 года — генеральный директор АОЗТ, а потом ООО «ТАСС».
С 1999 года — директор по оптовой торговле ООО «Магаданспиртпром». С 2001 года — вновь генеральный директор ООО «ТАСС». С 2004 года и по настоящее время занимает нынешние должности.
Кавалер орденов «За обустройство земли Российской» I степени, «Русь Державная», «Лидер российской экономики», «Рубиновый крест».
Лауреат премий «Национальное достояние 2006», «Меценат и благотворитель года 2006», отмечен почетным знаком «Лучший работодатель России». Член-корреспондент Международной академии общественных наук. Возглавляемая Р.Р. Торосянцем компания «ПИТЕР ЮНИВЕСЛ ГРУП» награждена дипломом «Лидер российской экономики», предприятие внесено в Реестр надежных партнеров ТПП РФ.
Елена Валерьевна Комарова — заместитель генерального директора ООО «ПИТЕР ЮНИВЕСЛ ГРУП» и ООО «Дистрибьюторская компания “ТАСС”», директор Московского представительства ООО «Питер Юнивесл Груп». Окончила Московский государственный институт культуры, Государственную академию профессиональной переподготовки и повышения квалификации руководящих работников и специалистов инвестиционной сферы по специальности «Психолог, социолог», Московский психологический университет по специальности «Психолог-психотерапевт, онкопсихотерапевт». Имеет международный сертификат мастера нейро-лингвистического программирования, сертификаты аромапсихотерапевта, гипнопрактика, специалиста телесно-ориентированной терапии, диплом участника программы углубленной практической подготовки в области психологического консультирования, психокоррекции, психотерапии Академии проблем безопасности обороны и правопорядка. Член Национальной организации нейро-лингвистического программирования.
С 1982 года — библиотекарь отдела культуры Зеленоградского горисполкома г. Москвы.
С 1985 года — старший библиограф ГЦОЛИФК. С 1995 года — ведущий специалист ТОО «Котломаш».
С 2005 года и по настоящее время занимает нынешние должности.
Кавалер орденов «За обустройство земли Российской» I степени, «Русь Державная», «Лидер российской экономики», «Рубиновый крест». Лауреат премий «Национальное достояние 2006», «Меценат и благотворитель года 2006», награждена почетным знаком «Лучший работодатель России». Член-корреспондент Международной академии общественных наук.
— Елена Валерьевна, Роберт Рафаэлович, вы работаете не только в рамках одного региона — у вас есть представительство в Москве. Планируете расширять деятельность?
Роберт Торосянц: Мы холдинговая дистрибьюторская компания, специализирующаяся на оптовых поставках и продажах алкогольной, спиртосодержащей продукции, продуктов питания, сигарет на территории Магаданской области. Центральный офис компании «ПИТЕР ЮНИВЕСЛ ГРУП» находится в Магадане и занимается оптовыми поставками алкоголя, дочерняя компания «ТАСС» — табачной продукцией и розничной торговлей, она тоже расположена в Магадане. Кроме того, мы создали Московское представительство — обособленное подразделение «ПИТЕР ЮНИВЕСЛ ГРУП», у которого есть собственное предназначение: координация, разработка, внедрение психологических управленческих программ по подготовке персонала и благотворительных программ на базе авторских методик директора представительства присутствующей здесь Елены Валерьевны Комаровой. Елена Валерьевна профессиональный, высококвалифицированный психолог и социолог. Именно в МП формируется маркетинговая стратегия и тактика компании. Кроме того, оно, разумеется, представляет интересы холдинговой компании в столице.
Знаете, в Магадане говорят: «Бог высоко, до Москвы далеко». Чтобы Москва была ближе, такое представительство необходимо. Без него проблемы, которые возникают из-за правового нигилизма региональных властей по отношению к федеральному законодательству, оказываются для цивилизованно работающей компании неподъемными. Пытаться пробить головой стену, конечно, можно. Но, скорее всего, чиновничья стена окажется невредимой.
— Неужели все так печально во взаимоотношениях с региональными властями?
Елена Комарова: Дело здесь вот в чем. Мы были первой компанией в Магадане, которая привезла в область все самые лучшие московские алкогольные брэнды: «Кристалл-Лефортово», «Русь-Алко», «Топаз», «Ла Винчи», «Бородино» и другие, стала их официальным эксклюзивным партнером на территории нашего субъекта Федерации.
До этого на магаданском рынке безраздельно господствовал Магаданский ликеро-водочный завод. В области существовало установление: у нас есть своя водка, чужого нам не надо.
Я уже не говорю, по каким завышенным ценам заставляли покупать магаданскую продукцию.
— Тем самым фактически вынуждая дотировать завод?
Е.К.: Совершенно верно. Действовало такое правило: три контейнера продаешь местной водки, а четвертый, может быть, разрешат продать привозной. Разрешат, если областные власти дадут специальную региональную аккредитацию. Для ее получения нужно было соблюсти массу абсурдных требований, никак не связанных с основной деятельностью. И вдобавок иметь годовой опыт работы на алкогольном рынке области. А как этот опыт получить, если работать без аккредитации нельзя?
Два года назад аккредитацию отменили по всей России как противоречащую федеральному законодательству.
А сколько мы бились за это во всех судебных инстанциях!
Аккредитация существовала не только и не столько для защиты регионального рынка. С ее помощью и с помощью подобных же ограничений на других рынках поддерживалась деятельность предприятий, которые убыточны по определению. Себестоимость готовой продукции, например, МЛВЗ была значительно больше, чем стоимость привозной. И это несмотря на то что транспортная схема доставки грузов в Магадан очень тяжелая и дорогостоящая: сначала железной дорогой до порта Ванино Хабаровского края или до порта Восточный Приморского края, а затем несколько дней по морю до порта Магадан. Время в пути от 50 до 75 дней, то есть около двух месяцев!
Но это для коммерсантов, которые вкладывают свои деньги в бизнес, важно рассчитать количество привозимой продукции в соотношении с высокой стоимостью доставки и постоянно думать: везти или не везти, хватит денег или нет. А заводу, существующему на бюджетные средства, зачем думать? Карман-то не собственный и поддержка могучая: сколько бы выпущенная им водка ни стоила, реализовываться будет в приказном порядке.
Это планово-убыточное производство, которое нуждается в постоянной подпитке колоссальными поборами с бизнеса и бюджетными дотациями. И для того чтобы оправдывать необходимость все новых и новых дотаций, предприятие поддерживается на плаву.
По такому принципу жил не только МЛВЗ, который сейчас обанкротился, но и целый ряд других предприятий.
Они — самая настоящая черная дыра для бесконечной закачки казенных денег, значительную часть которых наш дотационный регион получает из Москвы.
Идем дальше. Региону выгоднее, чтобы все решалось на местном уровне — регулировалось местным законодательством. И когда издается федеральный закон, к примеру, о том, что существует только федеральная лицензия на торговлю алкогольной продукцией и никаких других не нужно, его действие всячески притормаживается.
«Ах, вам не нравится? — говорят нам региональные чиновники. — Идите судитесь». А судиться — это значит проходить через все круги ада местного судопроизводства. Даже если твое дело гарантированно выигрышное, подобная волокита, согласитесь, не внушает оптимизма.
На судебные тяжбы уходят недели и месяцы. Время же для бизнеса важнейший ресурс: время, как известно, деньги. Когда ты месяц не работаешь, из твоего кармана уходит огромное количество денег: аренду плати, зарплату людям плати — ты же их не можешь выбросить на улицу, а потом взять обратно. Даже если региональная администрация не станет впрямую бороться против тебя, компания разорится, пока будешь доказывать, что права, отказываясь выполнять противозаконные постановления местных властей.
Но мы прорвались, сумели ценой ог-ромных затрат сломать эту систему работы, разрушить монополию Магаданского ЛВЗ. Хотя — ирония судьбы — сейчас реализуем его продукцию, так как лицензии у завода уже нет, а долги в федеральный бюджет остались. Заботясь о государственных интересах, мы и взялись помочь бывшему монополисту.
Компания смогла выйти на лидерские позиции в регионе за счет того, что предложили принципиально иную модель алкогольного, табачного бизнеса.
— В чем ее суть?
Р.Т.: Мы не просто занимаемся оптовой торговлей. Оптовая компания — это когда сидят люди на складе и ждут, что к ним приедут за продукцией. Мы же сами продвигаем продукцию — у «ПИТЕР ЮНИВЕСЛ ГРУП» и «ТАСС» собственные службы доставки. То есть предлагаем не только качественную продукцию, но и другой — современный, эффективный — подход к работе.
Для нас главное не просто привезти товар, продать его в розничную сеть и на этом заработать некую дельту — неважно на какой продукции. Для нашей компании принципиально привезти именно качественный продукт, продвинуть его на рынке. Мы продвигаем самый лучший ассортимент — тот же, что в ведущих магазинах Москвы. Два раза в неделю ездим по главным столичным супермаркетам, смотрим, какие брэнды появляются, какова динамика продаж. Работаем на всех основных выставках, например на «Продэкспо». Предлагаем ведущим поставщикам сотрудничество. Как правило, долго уговаривать не приходится.
— Поставщики, наверное, сами просятся с вами работать?
Е.К.: Безусловно, ведь все в отрасли знают, что у нас большой процент рынка Магаданской области. К тому же мы не можем взять десять коробок, сто коробок — мы можем взять минимум один контейнер. Для поставщиков очень удобно — это сразу значительные суммы и планирование производства на год вперед под наш дистрибьюторский договор. Поэтому мы имеем возможность выбирать поставщиков.
У компании очень сильный аналитический отдел. Он изучает брэнд, его характеристики, отношение к нему потребителей и по итогам проделанной работы дает свое заключение.
Р.Т.: Некоторые предлагают: купите наш товар, что называется, на корню. Отвечаем: мы не покупатели, мы можем продвигать ваш товар — согласны работать только совместно. И партнеры на это идут. Более того, сегодня солидные компании уже готовы давать нам 60—90 дней отсрочки платежа, потому что у нас одна доставка, как уже говорила Елена Валерьевна, занимает порядка двух месяцев. Нам предоставляют также дистрибьюторские скидки, некоторые поставщики даже финансируют транспортировку. Ведь транспортировка 20-тонного контейнера в зависимости от его вида — это 150—250 тыс. руб. После чего товар нужно принять, разгрузить на склад, развезти по торговым точкам согласно заранее собранным заявкам. Конвейер не должен останавливаться, поскольку одновременно с реализацией товара мы производим отгрузки нового и осуществляем все необходимые расчеты с поставщиками и с бюджетом.
Все это требует высококлассного персонала — и логистического, и торгового. А где его взять?
— С квалифицированными кадрами в регионе большие проблемы?
Е.К.: Найти специалиста на Дальнем Востоке исключительно трудно. Потому что обучать специалиста может себе позволить далеко не каждая компания, а купить готового профессионала очень сложно: переезд и проживание обходятся чрезвычайно дорого, значит, компенсационный пакет должен быть просто космическим по стоимости.
Дальше. Необходимо обучать торговых агентов и супервайзеров. Слава богу, эта работа у нас налажена внутри фирмы, я ее как профессиональный психолог возглавляю. Но хотя бы раз в полгода надо учить специалистов работать с теми или иными брэндовыми продуктами.
Для этого требуются тренеры поставщика. А это время, дорога, проживание, питание — колоссальные затраты.
И потому поставщики могут послать пять тренеров, скажем, в Вологду и хорошо, если одного к нам. А чаще всего ни одного, как бы мы ни уговаривали.
Те же проблемы с государственными кадрами. Профессиональных политиков и управленцев в госструктурах, к сожалению, днем с огнем не сыщешь. Там подвизаются по большей части банальные лоббисты — в лучшем случае легального бизнеса.
Более того, на всех желающих лоббистов мест в региональном аппарате не хватает, поэтому создаются новые удивительные должности. Например, начальник Управления по проведению единой государственной политики в отношении алкогольной, табачной продукции и пива аппарата администрации Магаданской области. Кто-нибудь из этого аппарата попытался объяснить, хотя бы себе, что имеется в виду под единой государственной политикой? Единая политика Российского государства, реализуемая субъектом Федерации? Единая политика субъекта Федерации как государственного образования на своей территории? Думаю, назвали так, чтобы произвести впечатление на московских чиновников, но что на самом деле имели в виду, смешав вот в такой коктейль пиво, табак и администрацию Магаданской области, вопрос.
Руководитель этого уникального управления, аналогов которому в других субъектах Федерации практически нет, пишет в газете «Колымский тракт» следующее: «Компания “ПИТЕР ЮНИВЕСЛ ГРУПП”, которая монопольно занимает рынок, имеет миллион рублей с одного контейнера водки». Миллион рублей! Для справки: миллион пятьсот — максимальная цена контейнера, без транспортировки…
Предприниматели читают этот, извините, бред и думают: ничего себе доходы! Покупают федеральную лицензию и начинают торговать алкоголем.
И тут понимают: мало того что надо рассчитаться с поставщиками, заплатить налоги, нанять дорогостоящий персонал, за который коммерческая структура в отличие от работающей «на северах» бюджетной не получает дотаций, заплатить за доставку, за аренду складов, за аренду земли, на которой стоят эти самые склады, — а арендная плата постоянно растет как на дрожжах, — еще и магазины навязывают трехнедельную отсрочку платежа…
А начальник «алкогольного» управления еще и дает «дельные» советы директорам магазинов, как напрямую закупать товар у производителей, минуя местных оптовиков: а то что же, мол, наживаются на бедных магазинах. Директор слушает чиновника, покупает товар, попытался продать. А налоговая тут как тут: нарушение. И приостанавливает действие розничной лицензии магазина. Подобные операции магазин не имеет права делать, так как лицензии на оптовую поставку, хранение и продажу алкогольной продукции у него нет. Но незнание закона, как у нас любят говорить, не освобождает от ответственности. Кого? Конечно, директора магазина: он платит штраф, теряет деньги. Директор звонит советчику: что же делать? А тот ему — еще один «квалифицированный» совет: подай в суд на того, кто тебе не имел права этот товар продавать, вернешь свои деньги.
Когда мы видим поставляемый нами на основании эксклюзивного договора товар у конкурирующей компании, мы предъявляем претензию производителю, например заводу «Кристалл», а он отвечает: мы не продавали на территории Магаданской области продукцию никому, кроме вас. С помощью ЕГАИС, замечательной, я считаю, системы, позволяющей контролировать прохождение каждой бутылки алкоголя по всей хозяйственной цепочке, смотрим, откуда взялся товар, и все становится очевидным.
Этому управлению до борьбы с недобросовестной конкуренцией, нормализации ситуации в отрасли нет никакого дела. Вот такая у нас единая государственная политика на алкогольном рынке.
Кстати, руководитель «алкогольного» управления был до назначения на нынешнюю свою должность начальником Управления ЖКХ мэрии Магадана, потом начальником Управления строительства и благоустройства столицы области. А теперь вот руководит госполитикой в сфере алкогольного рынка и недавно выбран в политсовет регионального отделения «Единой России»… Таких горе-руководителей у нас в области, к сожалению, очень много.
— Продукция ваша, судя по всему, пользуется немалым спросом в регионе, раз вызывает такой ажиотаж у чиновников? Много обеспеченных людей в Магаданской области?
Е.К.: Мы поставляем продукцию для всех слоев населения, не только для богатых. Социально-экономическая обстановка в регионе трудная, депрессивная, и она, увы, только ухудшается. Люди продолжают уезжать «на материк».
Р.Т.: Сегодня на громадной территории площадью 462 тыс. кв. км проживает всего 163 тыс. человек. В поселках, в которых раньше было 2—3 тыс. человек, сейчас живут 20—30. У нас есть мемориалы жертв ГУЛАГа — лагерные развалины, так эти поселки стали напоминать те развалины: все разбито и разрушено.
При этом в Магаданской области великолепная нетронутая природа, рыбалки лучше, чем у нас, нет, охоты тоже. Европейцы, например норвежцы, французы, платят огромные деньги, чтобы отдохнуть у нас.
Сам бог велел развивать туристическую отрасль. Но региональным властям, судя по всему, гораздо интереснее не создавать новые источники доходов, а клянчить у московских чиновников новые дотации.
— Но во время недавнего визита в Магадан премьера Фрадкова региональные руководители настаивали на распределении квот на вылов рыбы самим регионом, чтобы дать области дополнительный источник дохода.
Р.Т.: Если еще и квоты вылова рыбы начнет распределять сам регион, то в федеральный бюджет вообще будут попадать крохи с барского стола магаданских рыбных магнатов, которые и в сегодняшних условиях получают сверхприбыли. Вопрос в другом: для чего им нужно распределение этих квот на месте? Да для того чтобы, не как сейчас, иметь постоянные проблемы с федеральными контролирующими органами и платить в федеральный бюджет штрафы за нарушение норм вылова, а диктовать эти нормы самим себе через областную думу.
При этом не развиваются местные национальные промыслы, за счет которых существовали народы Колымы. Это, например, добыча морзверя. Он так расплодился за последнее время, что обитает уже и в реках: в море ему места не хватает. А жир морзверя — это же основное сырье для косметической промышленности! Но кто и как будет его добывать? Местные промыслы полностью развалились! Однако, чем поднимать отрасль, гораздо проще управлять бюджетными потоками, не правда ли?
— После громкого убийства в 2006 году губернатора Цветкова в Москве, на Новом Арбате, многие говорили, что это связано с дележом финансовых потоков.
Р.Т.: Я не знаю, с чем оно было связано, но знаю ситуацию в области.
И потому мне кажется, что это очень вероятно.
Порядок в рыбной и других отраслях наступит, только если контроль над ними возьмут федеральные власти. Иного варианта нет.
Сегодня существует концепция, что Север нужно переводить на вахтовый метод. Во многом это правильно.
В золотодобывающей отрасли, например, обнаружилось, что стоимость реализации грамма золота меньше, чем стоимость его добычи.
— За счет социалки, ЖКХ?
Р.Т.: Конечно. Пойдет ли развитие области по вахтовому пути или какому-то другому? Нет четкого ответа на этот вопрос, поскольку нет стратегии развития области, даже намека на нее.
А социальные проблемы нужно решать ежедневно и ежечасно. Половина населения Магаданской области — пенсионеры, и они выехать никуда не могут. Приезжали когда-то заработать деньги. Все эти деньги сгорели в 1991 году и 1998-м, а люди так и остались доживать свой век на магаданской земле…
Сейчас в области, я считаю, наступила новая эпоха. Когда-то была эпоха «Дальстроя», потом эпоха «Северовостокзолота». А сегодня эпоха частного бизнеса, который полностью взял на себя задачи обеспечения региона — северного завоза времен административно-командной системы, например.
Что такое был северный завоз в государственном исполнении? В течении полутора месяцев затаривались под завязку все базы.
— …и завезенное гнило?
Р.Т.: Разумеется. Или якобы гнило: воровство было страшное. Как и бесхозяйственность. Если везли картошку, то требовалось ее на базах перебирать: 70% шло в отходы. А сейчас коммерсанты круглый год возят картошку, фрукты, овощи — в рефконтейнерах, и 0% отходов!
Сегодня бизнес снял с государства головную боль по поводу обеспечения северных территорий, снабжает население всем необходимым, причем качественной продукцией, а не полугнильем, и при этом он не имеет никаких дотаций и льгот. Занимаем деньги у банков под тот же процент, что в Центральной России. Но ведь затраты наши на доставку товара и соцпакеты работникам совершенно иные! Материальное обеспечение сотрудников и их семей для нашей компании не пустые слова.
— У вас, насколько мы знаем, еще и огромная благотворительная программа…
Е.К.: Наша компания всегда уделяла и уделяет огромное внимание благотворительности. Это одно из ведущих направлений в распределении прибыли холдинга. Мы относимся к благотворительной деятельности не как к сопутствующей основной, не как к разовым акциям, а как к необходимой и обязательной для компании параллельно с ее основной деятельностью. Но, как выясняется, и благо творить в нашем государстве — это очень большая проблема.
Налоговый кодекс четко регламентирует: хочешь иметь право на благотворительность — заплати налог 24%. За что? За возможность помочь нуждающимся. Кто придумал такой закон?
Чиновники, давшие ему жизнь, ссылаются на многочисленные нарушения деятельности в нечистоплотных благотворительных фондах, подчас превращающихся в удобные для махинаций коммерческие структуры. Может, когда-то благотворительность и была способом ухода от налогов, из-за чего государство и ввело такое налогообложение, но времена-то меняются, этика бизнеса стала другой, да и механизмов контроля у государства прибавилось. Благотворительность не должна быть заложницей презумпции виновности предпринимателя в глазах некоторых чиновников.
Мы гордимся возможностью, зарабатывая честно, помогать бескорыстно и при этом не нарушать Налоговый кодекс. Поэтому в каждом платежном поручении пишем с большой буквы: «Безвозмездные денежные средства на благотворительность», платим налог на прибыль с нашего отчисления на благотворительность. И пытаемся понять, о какой прибыли идет речь и какой у нас может быть доход с очевидного расхода, с которого мы должны еще и заплатить 24% налога? Если государство не в состоянии помочь всем нуждающимся, а это очевидно, то почему же оно не стимулирует миллионы предпринимателей, готовых им помочь?!
— Скажите, нет ли у вас ощущения, что все губернаторы, которые вами правят, временщики? Которые стремятся просто заработать на рыбе, на золоте — и «откинуться»?
Р.Т.: Есть такое ощущение. Но сами представители власти говорят: «А кто сюда приедет из крупных управленцев? Из нас выбирайте, других руководителей у вас не будет».
Первый вопрос, который возникает у новоизбранного или назначенного губернатора, — с чего начать работу? При отсутствии глубокого понимания, стратегии, да и желания разбираться идут по пути наименьшего сопротивления. Цветков был строитель: «Давайте строить!» — говорил. Создал один завод — «Взрывпром», второй — аффинажный. Но у девяти аффинажных заводов России загрузка всего 30%! Какой же смысл в десятом?
Собственный спиртзавод построили — а через год уже, оказывается, нужно делать полную реконструкцию. Для него везли зерно — по 7 руб. за тонну, при том что можно было его купить по 2 руб.
Для чего строили все эти заводы, скажите на милость? МЛВЗ фактически обанкротился — не до сырья, хоть собственного, хоть привозного. К тому же привозной спирт для него хоть и дорог, но все-таки в пять раз дешевле, чем магаданский.
В результате работы всех этих предприятий возник «невиданный промышленный рост». И областная дума регулярно штампует постановления о финансовой поддержке этих предприятий из областного бюджета как социально значимых.
Цель всех этих операций — создать максимальные финансовые потоки и зарабатывать на, скажем так, правильном управлении ими.
— Из той же оперы и свободная экономическая зона «Магадан»?
Р.Т.: Конечно! «Вы, — обещал Цветков, — 50% налогов вообще не будете платить в “большом Магадане”, в границах которого действует зона, — только отчислять в администрацию зоны».
А кто в этой администрации? Правильно, губернатор.
Но вдруг выяснилось, что в Москве знать не знают, что это за зона такая. Выходит часть вторая Налогового кодекса, и нашей зоны там нет! Калининградская есть, а магаданской — нет.
Минналогов РФ пишет Цветкову одно письмо, второе, третье: платите НДС, как все. Никакой реакции. И это несмотря на то, что наше налоговое управление — федеральная структура. Один начальник управления на этой почве был отправлен в отставку; пришел другой. Но за три года после выхода части второй Налогового кодекса по НДС с объектов СЭЗ не было выплачено ни копейки. Несколько миллиардов рублей налога ухнули в неизвестность. Причем таких случаев в управлении областью масса — и при прошлом губернаторе, и при нынешнем.
Сейчас ровным счетом ничего в области не делается — но хотя бы новых «великих строек» не затевается…
— Почему же федеральный центр не реагирует на столь тревожную обстановку в Магаданской области?
Р.Т.: Как раз только федеральный центр и реагирует. На него и вся надежда.
Е.К.: Понимаете, схемотворчество уже настолько вошло в плоть и кровь магаданского чиновничества, что избавиться от него можно только, скажем так, хирургическим путем.
Потому что был один губернатор, пришел другой. Что изменилось? Да ничего! Если говорить о людях, то им становится все хуже и хуже.
Вы упомянули, что к нам приезжал недавно премьер Фрадков. Областные чиновники — ну бить ему челом: и на дороги-то нам 250 млн нужно, и на авиацию нужно. Дай, дай, дай… Но ведь давали уже в прошлые годы миллиарды. Где это все? Вопрос, увы, риторический.
— Как же, с вашей точки зрения, должно быть построено управление областью?
Е.К.: Мы сторонники единой страны, не делимой на некие субгосударственные образования с правом издавать собственное законодательство и решать широкий круг вопросов по своему усмотрению. В первую очередь это касается дотационных регионов — это же банкроты, как они сами могут управлять своими делами?
Когда президентом страны стал Владимир Владимирович Путин, заговорили о корпоративной модели управления государством. Корпоративная модель — это прежде всего удобное управление. Квалифицированное и удобное. Увы, его в России сегодня нет. Проблема удельных княжеств все-таки не снята. Границы внутри нашей страны сохранились.
Кроме того, федеральному центру не удалось наладить такую кадровую политику, при которой губернаторы и местные чиновники действовали бы в интересах всей страны, в интересах всего государства. Несмотря на то что губернаторы назначаются, все равно они являются представителями местных элит. Но в таком случае губернатор никогда не будет чувствовать свою ответственность перед федеральным центром за положение дел в регионе!
Мне кажется, вводя новый порядок замещения должностей глав регионов, нужно было идти до конца. Есть одна Россия, есть один президент — и никаких подпрезидентов, губернаторов, местных законов быть не должно. Это контрпродуктивно!
Руководитель области, края или республики должен работать на государство, а не на какие-то интересы — пусть не коммерческие, пусть региональные, но частные, а не общегосударственные.
И еще: до тех пор пока выбирают власть на местах, толку не будет. Ведь манипулятивные технологии освоены на территории нашей страны в полном объеме. И чаще всего «выбрать» — это значит заплатить за более или менее изощренную в своей манипулятивности кампанию человека, который станет на определенной должности лоббировать интересы заплатившего. Увы, исключений очень мало.
— Во всяком случае, «на северах», наверное, нужна более жесткая подчиненность, потому что их трудно контролировать?
Е.К.: Безусловно. Смотрите, какая парадоксальная ситуация складывается: коммерсанты в нашей области борются с областной администрацией — государственной властью на территории региона — за то, чтобы соблюдались федеральные законы.
— Получается, что существование политической надстройки в регионах — полувыборного губернатора, выборных законодательных собраний, мэров, отделений «Единой России» — это путь к криминализации власти?
Е.К.: Я считаю — да. То же самое с партиями. Если в Москве работа партии очевидна: есть инициативы, законопроекты, есть работа на выборах, то в региональном отделении все не так. Там есть человек, который управляет этим отделением и имеет свой куш в любом бизнесе: и в водочном, и в рыбном, и в золотодобывающем, и в любом другом. Естественно, он выигрывает все тендеры в области, какие бы они ни были. А потом мы удивляемся, что в Магаданской области ЛДПР набирает 30% голосов.
Наше региональное отделение ЕР — это чисто лоббистская структура. «Давайте скажем “нет!” всем эстонским товарам!» — выступает с инициативой главный магаданский единоросс. Но что же им объявлять бойкот, если в нашей области их нет и в помине: у нас же собственная рыбная продукция. Это имитация работы!
— То есть не «приступим наконец к решению социальных проблем Магаданской области», а «откажемся от эстонских продуктов»?
Е.К.: Именно так.
Почему бы не сказать: ребята, у нас магаданской рыбы — завались, давайте мы ее поставим во все российские регионы и не будем связаны отношениями со страной, которая не уважает нас? Но нет, слишком сложно: нужно же будет реализовывать такую программу, а за нее спросят. За границу рыбу продавать гораздо выгоднее, чем кормить свой народ.
— Вы сами, я слышал, состоите в «Единой России»?
Е.К.: Роберт Рафаэлович член «Единой России», я нет. И одна из причин — пока я не вижу работы этой партии в регионе, но вижу, как правильные, глубокие инициативы Грызлова преломляются в работе региональной организации.
Я вижу там лица магаданской чиновничьей верхушки, она вся оказалась в руководстве местного отделения «Единой России». В Москве, если бизнесмен становится членом партии, его мнение учитывается, он участвует в политической работе. А у нас в области хоть криком кричи, но если ты не чиновник и не приближенный к власти бизнесмен, тебя все равно никто слушать не будет.
Р.Т.: Я рядовой член «Единой России» и, увы, практически никак не могу донести свою позицию до руководства регионального отделения. На заседания не приглашают, мнения не спрашивают. Потому что в региональном отделении сидят чиновники-коммерсанты, они видят во мне конкурента, и, если включать меня в работу, нужно будет, с их точки зрения, делиться влиянием. Поэтому как будто меня и нет…
Но зато об уплате взносов напомнить не забывают. И когда надо проспонсировать то или иное мероприятие, водку, вино поставить на столы — тоже.
Меня вдохновляет только то, что я член федеральной партии, которая в целом по стилю своей работы сильно отличается от нашей областной организации. Наверное, будет и на нашей улице праздник…
Один руководитель магаданского отделения «Единой России» имеет алкогольный бизнес, а другой — рыбный. Что они сделали на выборах 11 марта в трех муниципальных районах? Послали туда по контейнеру водки. И конечно же, в двух из трех проиграли.
Сейчас уже не те времена, чтобы можно было манкировать тем, что происходит у гражданина в душе, и покупать его голос за стопку водки или понюшку табака. Нужно научиться уважать избирателя.
А эти горе-единороссы приезжают в бедный поселок на единственном в Магаданской области «гелендвагене», вытаскивают ящик водки и говорят: так, ребята, надо голосовать за того-то. Естественно, люди просто из чувства протеста проголосуют за другого кандидата. При этом деньги, которые выделены из центра на избирательную кампанию, освоены — «израсходованы на важные пропагандистские мероприятия».
— Выходит, сегодня региональный бизнес мыслит более по-государственному, чем власти?
Е.К.: Конечно. Он больше думает о равенстве возможностей жителей региона с жителями остальной страны.
Почему в Магадане не должно быть товара, который есть в Москве? Мы все делаем для того, чтобы возможное стало реальным.
Мы несем в Магаданскую область идеологию цивилизованного бизнеса и с этого пути не свернем, чего бы нам это ни стоило. Без идеологии, без предпринимательской этики работать уже нельзя.
Но мы не можем не думать о том, какой же непорядок у нас сегодня в государстве. Я слушала последнее послание президента Путина — полный восторг! И тут же горечь: когда же это все дойдет до Магадана? Через десять лет? Через двадцать?
Понимаете, Магаданская область сейчас труднодоступна не потому, что она находится на краю земли, а потому что региональные власти делают все, чтобы она не была доступной, открытой и транспарентной. Пора изменить эту ситуацию.
Беседу вели: Александр Полянский и Леонтий Букштейн
Фото: Натальи Пустынниковой и Александра Данилюшина