Почему Россия рождает слонов

Владлен КРИВОШЕЕВ

Странное дело, об отмене льгот столько было говорено, а существо проблемы так и осталось тайной за семью печатями. Для меня очевидно, что «высокие инстанции», знающие суть дела, намеренно увели разговор в сторону. Затушевывая остроту проблемы, не постеснялись даже столкнуть лбами горожан и селян. Нагромоздили кучу нелепостей о равном наделении телефонно-медикаментно-транспортными и прочими благами некоторых категорий граждан, но самую суть — вопрос распределения прибавочного продукта так и не затронули. Боятся.

Действительно, это взрывоопасная тема. Разделение вновь произведенной стоимости на заработную плату и доход государства, корпораций и других субъектов экономической деятельности есть главный, если не наиглавнейший вопрос в жизни общества. Из-за несправедливого дележа трещали троны, сотрясались и даже рушились государства, случались гражданские войны.

Без малого полтора века назад в западных странах распределение произведенных стоимостей происходило отнюдь не в пользу того, кто их произвел. Но в результате мощных классовых боев, чему немало содействовал Марксов «Капитал», установились иные соотношения. Монархи, управители, владельцы средств производства поняли: власть и собственность не сохранить, если не отдать бо2льшую долю дохода тому, кто его выработал. Аналогичное перераспределение произошло и в России, не отстававшей тогда от общего развития цивилизации. Почти 70-процентная доля зарплаты в национальном доходе России перешла по наследству новому государству.

А теперь она никак не больше 40%!

Интересно, что снижение ее началось с 1928/29 хозяйственного года, когда стартовала сталинская индустриализация, потребовавшая из-за нехватки начального капитала дешевой рабочей силы. Распределение прибавочной стоимости — и это в социалистическом государстве! — вернуло страну в эпоху хищного капитализма, когда отчуждалась даже часть необходимого продукта, не говоря уже о прибавочном. (Необходимый продукт — это то, что необходимо для простого воспроизводства сил работника, удовлетворения физиологических потребностей человека, тратящего свою энергию в процессе труда, — еда, кров, какая- никакая одежка, букварь, велосипед, чтоб побыстрей и подешевле докатить до работы. Прибавочный — включает все, что нужно для роста этой силы, ее физического и интеллектуального развития.)

Когда-то существовало представление, будто при росте прибыли объем необходимого продукта (иначе говоря, зарплаты) может оставаться без принципиальных изменений. Просто потому, что воспроизводственные потребности человека, мол, практически постоянны, поскольку постоянны его физико-биологические параметры. Ну не может он съесть больше определенной физиологической нормы или больше какой-то нормы износить одежды и обуви, ему вполне достаточно и определенного количества квадратных метров жилой площади и т. д.

Потому и дележ был немудреный: бо2льшая часть — для общества, меньшая — для себя. Это и есть социалистический способ распределения, доставшийся нам в наследство от товарища Сталина. Но тогда осуществлялись еще и выплаты из общественных фондов потребления. Теперь же такие фонды сокращаются, а доходная часть семейных бюджетов соответственно не увеличивается. Последние данные о росте доходов нашего населения на 10% в действительности выглядят так: у наиболее богатых они увеличились на 60%, а в категории малодоходных лишь на 3%. Это как раз у тех, кто так боится замены натуральных доплат из общественных фондов, действующих пролонгированно, на денежные разовые.

По правде говоря, так называемые льготы — анахронизм. От них действительно нужно отказываться. Собственно, в льготах и не появилось бы нужды, если бы на зарплату шло не 35—40%, а, как в развитых экономиках, 65—80%. Политические оппоненты наших вождей, в том числе и коллективных — Думы, Совета Федерации, так и должны были бы ставить вопрос: отменяйте льготы, мы — «за», но верните в зарплату то, что необоснованно отчуждается. Примите законы, обязывающие собственников соблюдать справедливые пропорции: большую часть работнику, меньшую — всем остальным. Тогда и реформа ЖКХ не пугала бы, и платные медицина с образованием.

Возникает вопрос: а при чем же здесь работающие, ведь льготы касаются главным образом пенсионеров? Да, но тогда бы и пенсия, как определенная доля от зарплаты стала такой, что можно было бы обходиться без этих, по сути, грошовых льгот.

Вся эта возня вокруг выплат из общественных фондов остро нуждающимся на жизненно необходимые потребности, почему-то названных льготами, затеняет очень важный для российской экономики и общества вопрос стоимости рабочей силы. Дешевый работник — беда, а не благо. Он тормозит развитие, прогресс. Производительные силы, в которых технологическая часть по своему развитию оторвалась от «живой части» — работника, характеризуют экономику колониальной, если не сказать жестче, рабовладельческой эпохи.

Дело в том, что высокие технологии меняют содержание необходимого продукта, его структуру. Сегодня в условия расширенного воспроизводства как необходимые составляющие (а не как роскошь) входят и удобный просторный дом, и автомобиль, и персональный компьютер, и телевизор с «видиком», и зарубежные туристские поездки, и еще множество другого, что никак не вписывается в старые представления, основанные на физиологических нормах потребления.

Ныне затраты живых сил человека характеризуются прежде всего эмоциональным (нервным) и интеллектуальным напряжением, а вовсе не физическим. Чуть более чем за 100 лет эти физические затраты в процессе труда сократились почти в 100 раз. Стирание же грани между физическим и умственным трудом, его «эмоционализация» ведут к естественному изменению характера восстановления сил. Ведь психоэмоциональная и интеллектуальная сферы человека восстанавливаются принципиально иначе. Соответственно меняется содержание первичных потребностей, обеспечивающих простое восстановление. Они стали другими, более дорогими.

В современном мире человеческий фактор оказался в ряду других факторов производства (предметов и орудий труда) более капиталоемким, чем раньше. И удорожание это началось не сегодня и даже не вчера. Оно началось во второй половине ХIХ века в странах с более развитыми производительными силами, нежели в России. Тогда в результате массовых выступлений работники добились сокращения трудового дня. И вдруг обнаружилось, что даже простое увеличение доли нерабочего времени на два-три часа дало прибавку производительности труда на 15—20%.

С тех пор человек начал привлекать внимание капиталистов не меньше, чем до того машины и механизмы. Зародились специальные науки: физиология труда, эргономика. Бизнесмены, умеющие считать каждую копейку, быстро поняли: рабочая сила стала производительнее и подорожала. Поскольку теперь необходима забота не только о физическом аппарате (а здесь потребности человека имеют пределы), но и о его эмоционально-интеллектуальной сфере, не имеющей границ потребностей, так как она не имеет границ и в своем развитии. Но наше правительство все потребности измеряет корзиной, рассчитанной лишь на выживание.

Именно поэтому Россия — родина слонов, а Япония, США, Германия, Франция и иже с ними — высоких технологий.

Автор — независимый эксперт