«Мы работаем на пересечении интересов различных политических сил»
Александр ВЕШНЯКОВ
Председатель Центральной избирательной комиссии (ЦИК) РФ Александр Вешняков начинал свою политическую карьеру как представитель демократического крыла коммунистов. Резко критиковавший авторитарный стиль первого секретаря обкома партии и поддерживавший оппозиционера Ельцина, секретарь Архангельского горкома партии Вешняков стал народным депутатом РСФСР, сделался вице-спикером одной из палат парламента. Он не принял недемократический, на его взгляд, курс на развал СССР, за что был причислен к консерваторам. После победы ельцинской когорты г-н Вешняков несколько лет занимал второстепенные должности в министерствах и Центризбиркоме.
Однако принципиальность Александра Альбертовича оказалась востребована: в 1999 году, в обстановке жесткого противостояния политических кланов вокруг слабеющего Ельцина, он избран главой Центризбиркома. И с тех пор защищает демократические ценности по роду служебной деятельности.
С руководителем Центризбиркома беседует главный редактор журнала Александр ПОЛЯНСКИЙ. (Фотоиллюстрации Александра ТОКАРЕВА.)
— Александр Альбертович, Сталин в свое время заметил: «Неважно, как голосуют, важно, кто считает». Получается, вы самый главный человек в России?
— Наша избирательная система кардинально отличается от той, что существовала в сталинские времена. Тогда был единственный кандидат от блока коммунистов и беспартийных, а сейчас — многопартийность, масса кандидатов. В те времена партия организовывала избирательный процесс — обеспечивала явку 99% избирателей, сейчас никакая партия этого не делает.
У нас была однопартийная система, а теперь даже супермногопартийная: около 200 партий и общественно-политических организаций.
— По новому закону о партиях?
— Нет, по новому закону, согласно нашему прогнозу, их окажется около 30. После 14 июля 2003 года, когда закончится предусмотренный этим документом переходный период, останутся только те, кто будет соответствовать его требованиям.
Таким образом, целый спектр партий может участвовать в выборах и через них добиваться власти в регионах и в центре.
Кроме того, в России, даже в дореволюционные времена, никогда не было столь жестких требований к участковым избирательным комиссиям. В России 94 тыс. участковых избирательных комиссий, они, собственно, и считают голоса. В них работает почти миллион граждан России, представлены все думские партии. Есть еще общественный контроль — наблюдатели, которые имеют право проверять все, что происходит на избирательном участке, присутствовать при подсчете голосов, получать заверенный протокол итогов голосования. Члены комиссии, считая бюллетени, обязаны предъявлять их наблюдателям. Таким образом, политические партии в состоянии осуществлять параллельное проводимому окружными избирательными комиссиями и Центризбиркомом суммирование голосов. Именно поэтому я утверждаю: сколь-нибудь серьезных фальсификаций на выборах в России быть не может.
Тем более что мы, в отличие от былых времен, благодаря современным техническим средствам имеем возможность практически сразу «выдавать» результаты голосования, а не считать неделями, как раньше. Если же будут приняты некоторые новации, предложенные Центризбиркомом в новом варианте закона об основных гарантиях избирательных прав, то голоса будет считать машина и фактор человеческих слабостей вообще сведется к минимуму.
— Почему Центризбирком и другие избирательные комиссии нередко становятся действующими лицами в российских политических пьесах? Ведь в случае с партией Жириновского во время думских выборов 1999 года ЦИК, возможно не желая того, выступила именно в таком качестве?
— Избирательным комиссиям, как и судам, часто приписывают политические мотивы. И в случае с Жириновским, и по многим другим ситуациям готов доказать исключительно правовую подоплеку наших действий — и это подтверждали судебные инстанции.
Тем не менее в новой редакции закона об основных гарантиях избирательных прав граждан мы предложили, чтобы избирательные комиссии вообще не имели права снимать кандидатов с выборов — это должен делать только суд. Также существенно уменьшено число оснований для снятия с голосования, из них убраны лишние оценочные.
— Скажите, почему все-таки столько противоречий и грязи возникает в ходе избирательных кампаний?
— Потому что выборы — это всегда конфликт: и у нас в стране, и за рубежом. Каждая политическая партия, каждый кандидат считают, что они заслуживают победы, и всеми силами стремятся добиться победы. Просто в странах с развитой демократией более высокая политическая и правовая культура, отсюда результат — грязи там явно меньше. Но между прочим, все грязные политические технологии пришли к нам именно оттудаЕ
Не следует бросаться в крайность и, как предлагают некоторые, вообще заменять выборы на прямые назначения сверху. Это будет серьезный откат в развитии демократии: избирательный процесс нужно совершенствовать, развивать правовую и политическую культуру, идти по пути дальнейшего улучшения законодательства, а не заменять бюрократическим процессом.
— Конституционный суд недавно постановил, что результаты выборов отменяются, если один из кандидатов снят с них необоснованно. Не приведет ли это к дезорганизации избирательного процесса?
— Во-первых, в постановлении говорится, что выборы могут быть отменены, а не отменяются в обязательном порядке: этот вопрос отдается на усмотрение суда общей юрисдикции. Кстати, и раньше суд был вправе отменить выборы при незаконном снятии одного из кандидатов, но судебная практика развивалась в другом направлении, и Конституционный суд скорректировал этот процесс, застраховал от однобокости. Но, подчеркну еще раз, из решения Конституционного суда совершенно не следует, что за нарушения любого рода результаты выборов нужно отменить.
Во-вторых, я уже упоминал об изменениях в законодательстве, которые позволят практически свести на нет юридические противоречия за счет большей четкости норм права. Ожидаю, что принятие новой редакции закона об основных гарантиях совпадет по времени с выходом вашего журнала.
Поэтому могу утверждать: дезорганизации избирательного процесса не будет.
— Десять лет назад выборы вызывали большой энтузиазм у населения. Сейчас из-за многочисленных манипуляций общественным мнением интерес к ним значительно уменьшился. Что делает ЦИК, чтобы противостоять этой тенденции?
— Обязанность заниматься пропагандой, разъяснением важности выборов, соответствующих правил и процедур закреплена за избирательными комиссиями в законе. Центризбирком занимается этим направлением: у нас есть целая программа действий, которая предусматривает и работу в школах, и выпуск специальных периодических изданий, и подготовку учебников, и работу со СМИ.
Мы именно для совершенствования избирательного процесса выступили одним из учредителей фонда «Свободные выборы». Этот фонд призван аккумулировать организационные, интеллектуальные, финансовые возможности всех, кто заинтересован в честном избирательном процессе. Ведь как есть люди, готовые приложить усилия ради того, чтобы на рынках была здоровая атмосфера предпринимательства, так есть и люди, стремящиеся к обеспечению чистоты избирательного процесса, к тому, чтобы существовала здоровая политическая конкуренция. Их потенциал и намерен аккумулировать фонд.
Центризбирком очень тщательно подходил к процессу отбора соучредителей фонда. В результате ими стали такие авторитетные организации, как, например, Московская государственная юридическая академия и Институт социально-политических исследований РАН. Еще более щепетильны мы были при подборе менеджеров, прежде всего исполнительного директора — его искали почти год. И нашли: эту должность занял Андрей Станиславович Пржездомский, человек порядочный, имеющий большой опыт работы в правоохранительных органах и политических структурах.
Хочу особо подчеркнуть, что фонд не получит ни копейки государственных средств.
— Он будет заниматься просветительской работой?
— В том числе. А также правовой подготовкой, правовым консалтингом, исследованием правоприменительной практики, разработкой законопроектов. Для Центризбиркома законопроектная и экспертная работа важны. Сейчас основную нагрузку в данной области мы несем сами: это очень тяжело.
Так что поддержка фонда для нас весьма существенна — чем больше помощников, тем лучше. Надеемся мы на фонд и в части донесения до членов участковых избирательных комиссий наблюдателей их прав и обязанностей. А то иной раз наблюдателя посадят в дальний угол и ни к каким процедурам не допускаю; он же не знает своих прав. Центризбирком заинтересован в развитии действенного общественного контроля, поскольку он дисциплинирует работу избирательных комиссий, укрепляет доверие к выборам.
— Россия входит в новый федеральный избирательный цикл. Каковы для ЦИКа основные этапы подготовки к очередным парламентским и президентским выборам?
— Мы готовимся очень основательно. Тем более что сейчас есть возможность решить самые фундаментальные вопросы избирательного процесса.
Главнейший из них касается политических партий. На данный момент у нас 200 общественно-политических объединений. Явный перебор в количестве дискредитирует идею партий, как дискредитировало их до того существование КПСС. Многие из этих так называемых партий могут разместиться на одном диване в моей приемной.
Журналисты их спрашивают: «Откуда деньги берете?» — а им в ответ: «Это коммерческая тайна». То есть даже не отличают коммерческую деятельность от политической, общественной. Закон о политических партиях, который вступил в силу 14 июля 2001 года, предусматривает финансовую прозрачность. Членство в партиях теперь будет исключительно индивидуальное, в партии должно состоять не менее 10 тыс. человек, принятие решений в ней может происходить только с соблюдением демократических процедур, для регистрации партии как федеральной требуется, чтобы она присутствовала в большинстве регионов России.
Теперь нужны изменения в законе о выборах, касающиеся усиления роли партий в избирательном процессе, устранения негативных явлений на наших выборах. Например, я считаю, что пропорциональную систему избрания депутатов следует распространить и на парламенты субъектов Федерации. Тогда у партий появится стимул работать на местах.
Те партии, которые победят на выборах в Думу в 2003 году, получат государственное финансирование, право выдвигать своих кандидатов без сбора подписей и избирательного залога на любых выборах. Ведь государство должно поддерживать и финансировать партии, доказавшие, что выражают интересы значительной части населения. А те организации, которые не наберут 2% голосов, обязаны будут вернуть государству деньги за бесплатный телеэфир.
— Почему такие жесткие меры?
— Потому что реальные, а не мифические партии — это гарантия от случайных людей во власти. Случайные связи в политике опасны так же, как и в личной жизни. Если на выборные должности попадут представители партий, прошедшие через внутрипартийные демократические процедуры, те, за кого партия несет ответственность, наша политическая жизнь, уверен, станет заметно чище.
— А каковы гарантии от войны компроматов, ставшей характерной чертой выборов 1999 года?
— В новом варианте закона об основных гарантиях избирательных прав мы предлагаем очень четкие определения агитационной и информационной деятельности, «разводим» их. Так что по линии ЦИКа мы решаем проблему.
Препятствовать разворачиванию информационных войн — во многом задача Минпечати, оно обладает соответствующими правовыми механизмами. Но и среди политиков, и в журналистской среде должно быть разумное самоограничение на распространение компромата. Свободные выборы невозможны без свободной прессы, как и свободная пресса без свободных выборов, и не нужно плевать в колодец демократии, из которого все мы пьем.
— На каком-то этапе вы были в оппозиции к Ельцину, потом работали с первым президентом России. В чем причина этих метаморфоз?
— Метаморфозы происходили не со мной. Мои взгляды со времен перестройки никаких принципиальных изменений не претерпели. Метаморфозы наблюдались у тех, кто думал одно, говорил другое, а делал третье. У меня же между словами и делами всегда был полный консенсус.
Я поддерживал Ельцина и голосовал за него при выборах на пост председателя Верховного Совета РСФСР, несмотря на то что пришел в депутатский корпус из секретарей горкома партии, кстати при противодействии обкома.
А потом началась конкретная работа, и я увидел, что руководитель Верховного Совета ведет дело к развалу Союза. Тогда и появилось знаменитое открытое письмо, написанное мной вместе со Светланой Горячевой, Рамазаном Абдулатиповым, Владимиром Исаковым, и другими руководителями палат парламента. Именно за него нас объявили чуть ли не провозвестниками путча, приспешниками главы Компартии РСФСР Полозкова. А мы просто высказали свою точку зрения, оценку происходящих событий. Почти все наши опасения подтвердились.
Некоторые «демократы» считали тогда, что нужно добиться власти любой ценой, что можно достичь праведных целей неправедными средствами. Я с такими «демократами» в одних рядах не был и никогда не буду.
В 1999 году, когда встал вопрос о выборах нового председателя Центризбиркома, предложили мою кандидатуру. Некоторые в администрации президента припомнили мое прошлое «консерватора» и повели против меня борьбу старыми, грязными партийными методами. Тем не менее члены комиссии поддержали мою кандидатуру, я стал председателем ЦИКа.
— Вы рассматриваете себя сейчас как политика или…
— Я сам себя называю «публичный чиновник». У меня есть, конечно, симпатии и антипатии к тем или иным идеям, политикам и партиям, но они запрятаны настолько глубоко, что я даже иной раз о них забываю. Такой подход способствует тому, что у Центризбиркома появилось свое лицо, репутация органа политически неангажированного и беспристрастного. Что очень важно, так как мы работаем на пересечении интересов различных политических сил, выступаем порой в роли арбитра избирательного процесса.
— Организовывать выборы в России — работа тяжелая. Остается ли у вас время на досуг?
— Мы живем в период радикальных преобразований, и работу, конечно, не удается уложить в восьмичасовой рабочий день. Но к счастью, семья меня полностью понимает, тем более что дети взрослые, на руках их качать не надо.
Стремлюсь выкраивать время для спорта — лучшего средства от стрессов. Занимаюсь лыжами — не горными, как все сейчас, а обычными. В феврале, во время отпуска, в подмосковном санатории «Загорские дали» пробегал за день на лыжах по 40 км. Очень помогает отойти от выборных страстей.
